Мне показалось, что ей хочется заплакать, но в следующий момент лицо ее исказила гримаса презрения, и она не то простонала, не то прорычала:
– А через неделю… первого марта попросил меня в обед сходить ему за пивом – выходной у него был как раз. Ну, я и сходила. Возвращаюсь, а этот ублюдок… эта мразь… – она сжала голову руками и уперлась локтями в стол, – этот ненавистный подонок… этот подлец! Висит на своем турнике в гостиной. Висит в петле. Глаза из орбит лезут, губы синие, язык торчит наружу. Висит и словно хохочет надо мной. Каждый день вижу эту перекошенную физиономию, и не покидает ощущение, что эта тварь смеялась, когда вставала на табуретку и одевалась в свой последний пеньковый наряд. «Вот тебе, сука, пожри грязи теперь» – вот о чем он думал на пороге смерти, я уверена.
Последние слова она цедила сквозь зубы, продолжая сжимать голову руками и смотреть в стол. А у меня по спине холодный пот струился. Вот, значит, оно что. Вот, значит, какое испытание уготовил для этой чертовки ее супруг – жизнь с осознанием того, что у нее не получилось повелевать его судьбой. А для психопата подобное испытание, конечно же, имеет риск так и остаться непреодолимым.
– Вот и все, – прошептала она и медленно подняла на меня взгляд, пылающий черным пламенем. – Вот так мой любимый муж превратил мою жизнь в ад.
Я хотел было спросить, любит она его или все-таки действительно ненавидит, но тут же передумал. В ее случае это не имело значения, потому что любить другого человека такой человек, конечно же, не мог.
– Мне жаль, – сказал я и допил свою порцию виски.
Она последовала моему примеру. В следующую секунду я ощутил носок ее туфли на своем члене. Не знаю, прилагал я еще когда-нибудь столько сил, чтобы не позволить ни одной мышце тела пошевелиться – настолько мне не хотелось выдавать себя перед этой особой. Да, я хотел ее – глупо отрицать. Но моя неприязнь к ней была в разы сильней этого желания.
– Ты все еще хочешь познакомиться? – спросила она.
– Нет, – равнодушно ответил я, чувствуя, что член вновь встает. Моя незнакомка рассмеялась, запрокинув голову назад.
– А мне кажется, что хочешь, – сказала она чуть погодя, сохранив на лице улыбку. – Не будь занудой все же.
– Я пойду.
Я сделал движение, чтобы встать, но она почти до боли прижала меня своей туфлей.
– Секунду, – сказала она, достала из сумочки блокнот с ручкой, что-то отрывисто написала и протянула мне оторванный листок. – Возьми. Оба знаем, что пригодится.
Она убрала ногу.