Чистейший воздух кружил голову, пьянил и искушал, как бокал игристого. Вероника сняла шапку, позволяя ветру играть с длинными рыжими волосами. Прикрыла глаза и сделала еще один глубокий вдох. Так легко и вкусно не дышала давно – несколько лет. Городской смог оскорбленно покидал тело, уступая место обжигающему кислороду. Легкие сопротивлялись, они привыкли к столичному яду, он почему-то считается воздухом. И снова глубокий вдох, до рези в легких – пусть город окончательно отпустит, отодвинется на задворки и выйдет из тела вместе с пылью.
Невольно улыбка сама появилась на лице, встречая лучи раннего солнца. Будто написанное кистью талантливого художника, фантастическое утро проявлялось над Карпатами.
Музыка в наушниках усиливала магию погружения, утягивая сознание куда-то далеко-далеко в небо, в рассвет. Ника стояла у низкого ограждения, сжав его замерзшими ладонями. Не чувствовала ни холода, ни росы, ни ветра. Ничего кроме единения с природой. В душе воцарилась целительная пустота, остро резонируя с музыкой в ушах:
Silence, let me hear your growl
There is no one else I could call
I feel way too good in a room
Without a single door[1]
Она беззвучно подпевала словам – более удачную в этот момент песню выбрать невозможно. Всем естеством чувствовала, что в этот раз приехала домой не зря. Легкое, как паутинка, ожидание чего-то грандиозного окутывало Нику.
Полосы молочного тумана еще скрывали долину, но высокие ели на склонах гор приветствовали новый день, расцвеченные проказливыми лучами зари. Лиственные деревья, одетые в сочные цвета осени сияли. Интересно, если жить здесь, видеть эти разрывающие сердце рассветы, можно привыкнуть к красоте? Можно считать их обыденностью? Голос Шейки Сью[2] умолк, знаменуя окончание песни, и Ника вынула наушники – за спиной кто-то стоял, очень недовольный. С некоторых пор не нужно оборачиваться, чтобы понять, что больше не одна.
− Машина ждет, − волшебство момента разрушено раздраженным мужским голосом. Наверное, окликает Нику не впервые.
Медленно повернулась и встретила колючий взгляд давнего друга. Когда-то с Захаром они возились в одной песочнице, в младшей школе делили шоколадку на двоих. В седьмом классе играли в бутылочку на поцелуи и робко бросали заинтересованные взгляды друг на друга. А потом все закончилось. Дети выросли. Так бывает. Захар предпочел перенять дедовскую ненависть к семье Велес. Теперь подобно местному народу не жалует Веронику. Во всяком случае, после того как Ясен увез племянницу, отношения совсем охладели.
Не то чтобы Ника не привыкла, все равно неприятный осадок оставался от каждого злого взгляда. Иронично: насколько влюблена она в эти места, настолько враждебны местные жители. И хоть лично не сделала ничего плохого,