– Нет, Роберт. Стар я, только мешать тебе буду.
– Что ты такое говоришь? Не будешь ты мешать, – взорвался Роберт и посмотрел на обтянутые морщинистой кожей худые щеки старика. – Пожалуйста, Генри, тебе нужен доктор. Хочешь, давай вместе сходим к врачу?
– Да не люблю я их, ты же знаешь, – обреченно вздохнул тот.
Роберт расстроился и даже забыл, зачем приехал. Генри молча мешал остывший чай. Ложка тревожно звякала, громко тикали часы на стене, а Роберт… испугался.
«Я не могу потерять Генри. Мама умерла так давно, отец 10 лет назад, у меня остался только он…», – сердце защемило, и Роберт непроизвольно потер грудину.
– Ладно, ладно, не переживай ты так, – посмотрев на племянника, сказал дядя. Умел он как-то чувствовать его мысли. – Ты зачем приехал-то? Просто навестить или дело какое? – спросил он бодрым голосом.
«Ведь специально делает вид, что всё хорошо, – подумал Роберт. – А сам совсем слаб, на себя не похож. Да и я тоже молодец, забросил старика. Последний раз был три месяца назад… Но как уговорить его переехать?…Черт… Ах, да, зачем приехал…».
Настроения уже не было, про бумаги из тайника он забыл и думать, и теперь гораздо больше его интересовало, как суметь – применить, что ли, силу – перевезти Генри к себе. Тогда бы он смог за ним присматривать и, когда понадобиться, пригласить врача… Но ведь дядя не согласится… И Роберт тяжело вздохнул, пододвинул коробочку, вынул оттуда письма и передал ему:
– Вот посмотри, нашёл тут… на чердаке в своём доме. Я французский не знаю, а тут скорее всего на французском.
Генри медленно надел очки и, не торопясь, стал разглядывать бумаги.
Он внимательно перечитал письма несколько раз, потом стал изучать схемы и рисунки на полях, и тут произошло волшебное преображение. Старик даже начал причмокивать от удовольствия, движения сделались быстрыми и точными, руки уже не тряслись, он выпрямился, и от этого Роберту показалось, даже как-то вытянулся. Всё внимание Генри было полностью приковано к бумагам. Племянник прекрасно знал, что если сию минуту над головой дяди раздастся взрыв, тот его даже не услышит – для него сейчас не существовало ничего, кроме заветных листов. Наблюдая за стариком, Роберт внутренне возликовал – выходит, не так дядя и плох, значит, силы у него ещё остались, и самое главное есть интерес… Прошло около двадцати минут, когда, наконец, Генри оторвался от писем. Он поднял на племянника пристальный взгляд и сказал совершенно другим, сильным и твёрдым голосом:
– А теперь давай всё сначала и подробно. Где ты купил дом, что это за дом и где ты нашёл письма? Только не плети мне небылицы про чердак.
Следующие десять дней после разговора с Генри Роберт не находил себе места. Во время их встречи он, конечно же, рассказал дяде и о своём замке, о кабинете и тайнике в столе, но на все его расспросы: «Что же написано