Катарсис. Андрей Графский

Об этом свидетельствовали его небритость и некоторая небрежность в одежде. Он, с надеждой на понимание, смотрел на Кирилла, но не дождавшись, когда тот отреагирует, спросил: «Будешь?» и слегка засветил из оттопыренного кармана твидового пиджака початую бутылку «Хенесси». Никто бы не смог ответить наверняка, почему он с утра пьет такой дорогой коньяк, и где он его взял? У Стаса были вечные и, неразрешимые проблемы с деньгами. Он содержал двух бывших жен и троих детей, а кроме того, имел сильную тягу к азартным играм и часто просиживал ночи в казино. Главный режиссер вообще был человек – загадка, которую никто уже не собирался разгадывать.

      – Ну? – снова вопросил Стас, скалой нависая над Кириллом.

      Извини, Стас, не могу. У меня запись скоро и монтаж еще. Да и не пью я, на второй день.

      А-а-а! – понимающе – разочарованно протянул Стас, и по звуку это было похоже на гудок отплывающего навеки к чужим берегам эмигрантского парохода – столько в нем заключалось печали.

      Стас «выпустил пар», наорав на подвернувшегося ему под руку режиссера за брошенную в «монтажной» аппаратуру, грустно улыбнулся Кириллу и отчалил в неизвестном направлении.

      За те шесть лет, что Кирилл проработал на телеканале, он так и не смог привыкнуть к этому странному явлению, именуемому – телевидение. Порой его раздражала суетливая активность и интриги, без которых телевидение, как живое тело без крови, а бывало – восхищало коллективное творчество, которое объединяло всю эту толпу таких разных людей в одну, слаженно действующую команду.

      В таких случаях, «на гора» выдавалась отличная телепрограмма, которая радовала телезрителей и привлекала рекламодателей. Кирилл со всеми коллегами был в добрых, приятельских отношениях, но особенно близко ни с кем не сходился – был сам по себе. Да и положение обязывало – всё-таки зам! Никто к нему не лез. Хозяин канала был ему кое-чем обязан, поэтому создал все условия для наибольшего благоприятствования. В своё время, Кирилл спас его сына от тюрьмы. Но это другая история.

      В общем, если сравнить работу Кирилла с футболом – он был вратарь-игрок. Хочешь – стой в воротах и лови мячи, а надоело – иди на опережение и играй на поле. Задачи себе он ставил сам. Иногда загружался работой по самую макушку, а мог позволить и отдохнуть. Чтобы уж совсем не расслабляться, он взялся делать еженедельную передачу о спорте. Это его увлекло. Пришлось вспомнить старые связи. Да и сами былые приятели по спорту напомнили о себе. С начала пресловутой перестройки бывшие спортсмены вошли в большую силу и заставили с собой считаться. Они создавали разнообразные спортивные и коммерческие объединения и активно лезли всюду, где пахло деньгами и властью. Кирилл сам брал деньги за рекламу в своей передаче, да и к другим программам привлекал солидных клиентов. Платой за рекламные услуги могло быть что угодно, – в большом ходу были бартерные сделки, не закрепляемые письменными договорами. Устные договоренности хоть и несли в себе определенную