жить.
Они – ничтожные слизни,
Их в Логосовой печени «Я» будет вить
Сознаюсь!..
я поднимаю гирю истин
Весом в трёх Аристотелей
и одного дебила
Для
соблазнения сеньориты
Сартиру
Своим румянцем из гопитала
и «Мы», и «Я» манила
Протухшее
Время
растекается, подобно
свежему сыру!
Сознаюсь, я жрал замусоленные с
чесноком
Муссолиновы усы,
Сознаюсь, мне снился
Гитлер, тот, что кГбшний нарком,
Целуйщий усы
Сальвадора в дали,
Казамоле Синфеторэ,
Пауза выше бурджхалифа
И ниже Наполеона.
Шок.
Песчано пугливая Подлива
Загустивший в зеготе вливается в висок
Я
свин свон
В
сим суде свиней,
Что бытействует бытодняподжигателем,
Я не серотка для вины весенний,
Ты хоть шарф обгони
Бытосквозателям.
Бытосквозателям
логицизм
пробури,
Из извилин
в зернистой воле готовит быстрый бариста.
Готовит кофе
и закуску веру
в поезд «молчи».
Ты хоть
«да» давиди
дадаиста
В
Великопавлинятстве
винословен
Абсурдно
сюрреалистичной
истины доставки
В опсудной
гениальности крововен
Подсудимый – первый
вкушатель Кафки.
ההא רפ פ מ:
И ЛЮБОЙ, КТО ИСПАВЛИНИТСЯ ПРОЗВАТЬ РЕШЕНИЕ
СУДА НЕВЕРНЫМ,
ПУСТЬ ЗНАЕТ: ТО БЫЛ СУД НАД ПОСТМОДЕРНОМ!
15. Финал
Измучен, я стою у края Бытия.
С трудом на голове несу венок
Терновый,
Но радостно смотрю на то, что сделал Я,
И к похвалам друзей презрительно
Суровый,
И к клевете врагов холодный,
Как скала…
Лишь правда вечная мне спутницей
Была.
Но проститься мне с нею
Пришлось
Из-за того, что смертью
Назвалось.
(Закончена за Шопенгауэра)
16. Корень
Мы любим нефритовый корень,
Что взрастил в себе когда-то человек.
И для нас, конечно, не зазорен,
Какой воздвигли мы Великий век.
Мы любим нефритовый корень,
Что воздвиг в человеке восток,
И для нас он контролем волен,
Им взрастили мыслиграфий кровоток!
18:08 19 февраля
17. Ложе лжи
Открылась дверь, в которой нами виден мрак.
В моей душе был смрад,
Что