– Ну как, Стиви, – услышали они голос Фреда. – Пытались Куры без нас что-нибудь устроить?
Тут же из приемника послышался страшный треск и грохот.
– Если они каждый вечер будут запирать свою дверь на ключ, нам придется как-нибудь днем…
Опять страшный грохот.
– Эй, Тортик! – заорал Вилли. – Хватит скакать, слышишь? Мне твой матрас уже по башке лупит.
Снова треск. И опять голос Вилли:
– Кстати, как там у тебя дела с Фридой продвигаются?
Труда хихикнула.
Фрида вскочила и вырвала приемник из розетки.
– Хватит! – сказала она. – Заниматься прослушкой. Какая мерзость! Меня от этого просто воротит.
Она швырнула радионяню в свою сумку и легла на кровать.
– Ну знаете, – протянула Нора из-за комикса. – Эти ваши бандитские страсти, честное слово, просто детский сад какой-то.
– А ты не вмешивайся, ясно? – прошипела Шпрота.
Воцарилось подавленное молчание.
Вновь раздался стук в дверь, и в комнату заглянула госпожа Роза.
– У вас тут все в порядке?
Все кивнули.
Госпожа Роза слегка нахмурилась:
– Что-то непохоже, чтобы у вас было веселое настроение.
– Ничего, и это тоже пройдет, – философски произнесла Мелани.
– Ну хорошо. – Госпожа Роза пожала плечами. – И все-таки: если вдруг кто-то из вас затоскует по дому или случится какое другое горе – я в своей комнате. Моя дверь с монстриком. Какой-то поклонник мне наклеил. Ближе к одиннадцати коллега Пыльман просвистит в свой свисток, чтобы вы не забыли почистить зубы. Желаю вам спокойной ночи. Вот увидите, морской воздух располагает ко сну.
– Спокойной ночи, – пробормотали девочки.
Госпожа Роза ушла.
Мелани, Труда, Вильма и Шпрота до одиннадцати играли в карты. Фрида лежала на кровати, повернувшись к ним спиной, и читала книгу.
Пигмеи еще трижды подходили к их комнате. Один раз они даже поковырялись чем-то в замочной скважине, пытаясь отпереть дверь.
Но после того, как Пыльман застукал мальчишек за этим занятием и самолично проводил обратно в их комнату, Пигмеи наконец-то угомонились.
6
В эту первую ночь Шпроте не спалось. Она сидела на кровати в обнимку с плюшевой курицей, сопровождавшей ее повсюду, и смотрела в окно на море.
Мама Шпроты не раз говорила, что при лунном свете плохо спится, но теперь дело, пожалуй, было не в этом.
Здесь все вокруг было чужое: и запах постельного белья, и жесткий матрас, и кровать, повизгивавшая всякий раз, когда Шпрота поворачивалась с боку на бок.
Она прислушивалась к спокойному дыханию девочек и к шелесту моря. Нет, даже звуки здесь были чужими. Очень чужими.
– Ты тоже не можешь заснуть?
Это была Труда. Без очков она выглядела как-то совсем по-другому.
Шпрота покачала головой.
– Хочешь, залезай ко мне, – предложила она. – Отсюда сверху прекрасный вид.
– Давай. – Труда нащупала свои очки, на цыпочках прошла