– Это что же такое делается, а! – вскричала Вера Андроновна. – Что это делается, я вас спрашиваю!
Она выпятила грудь и уперла руки в бока. Полная и грозная ее фигура отрезала Архипову путь к отступлению.
– Испоганили людям жилье и ну с возу! – кричала она, грозя пальцем. – Мерзавцы! Подлецы негодные! Хапуги! Сами-то, небось, в чистеньком живете, а у людей на стенах вот такие грибы растут! Крыша вся как решето! Как жить в таких условиях прикажете?!.. Негодяи!
Архипова бросало в холодный пот, его лицо горело, он что-то невнятно бормотал про новый иск, «надлежащего ответчика» и пытался уйти. Но уйти не мог – толпа, окружавшая Веру Андроновну, потихоньку стянулась вокруг него и роптала. Архипов оказался пойман в ловушку и принужден терпеть публичный позор безжалостных обличений Веры Андроновны.
Голос ее громыхал, призывая всю улицу в свидетели. Толпа из прохожих густела и вытягивала шеи, чтобы разглядеть «вора».
Будь Архипов постарше и погрубее, он локтями проложил бы себе путь к свободе. Но он был молод, неопытен и просто умирал от унижения.
– Да что им говорить, – сказал кто-то, – они же бесстыжие, от чего угодно отбрешутся.
– Да ведь у тебя же молоко на губах не обсохло!
– Нет, вы послушайте, – продолжала Вера Андроновна, – ладно бы жилье затопили, ладно бы вещи испортили – пускай! Но ведь человека убили! Человек по их вине умер, а им хоть бы хны! Негодяи! А ты, голубчик, что же думаешь, я тебя пощажу? Стоишь тут, бормочешь, не я, мол, крышу делал. Но тех, кто делал, у меня нет, а ты – здесь. Так что стой и терпи, раз попался! Потом тем передашь!
Рука Веры Андроновны не могла дотянуться до ООО «Добрострой», рука закона, на которую она надеялась опереться, оказалась сыромятной, и тогда она вцепилась в того, кто был здесь и на кого она могла излить свой бессильный гнев.
– Не с того жизнь начинаешь! Ведь есть же у тебя мать, хотел бы ты, чтобы твоя мать так же по судам мыкалась? Запомни, сынок, ничего не проходит даром.
Вера Андроновна успокаивалась, гроза стихала, голос ее мягчал. Из этого умягчения и появился «сынок».
– Запомнил мои слова? – проговорила она. – Запомнил, спрашиваю? Ну хоть головой-то тряхни.
– Запомнил, – пробормотал Архипов, слабо тряхнув головой.
– Ну а теперь иди с богом! – выдохнула она и отступила в сторонку, наконец-то давая ему дорогу.
Он выскочил из сжимавшего его кольца, как кот из мешка, и так же, как кот, ошалевший от неволи, бросился наутек.
Глава 2
На Галерной Архипов свернул в один из дворов. Пройдя мимо притаившейся под аркой конторы нотариуса Л.Н. Сутейко, обогнув куст сирени, за которым робко прятались два местных алкоголика, и едва не наступив на метнувшуюся под ноги собачонку, он оказался перед дверью с надписью: «ООО “Добрострой”». Буква «Д» представляла собой крышу дома, и под ней рабочий-лилипут укладывал мастерком стену без