– Ну, так территория общая, стало быть, ничья.
– Эх, – вздохнул Василий Иванович. При этом было не совсем понятно, то ли он таким образом выразил свое мнение, то ли хотел перевести дыхание, потому что воздух в парадной дома Растопиной являл собою смесь застоялой сырости и неизбывного табачного смрада.
– А лифт где? – спросила Марина Михайловна, когда они достигли пролета на третьем этаже.
– Да вот же он, перед вами.
Лифт помещался за металлической сеткой, между пролетами.
– Дореволюционная конструкция.
Лифт вздрогнул, крякнул, скрипнул, словно прочищая горло, и правда заговорил человеческим голосом.
– Здесь кто-то есть? – спросил лифт.
– Есть-есть, – отозвался Артур Николаевич. – А вам чего?
– Я – жилец!.. Пирожков!.. Я застрял!.. Не будите ли вы так любезны вызвать диспетчера?
– Что же ты ему не позвонишь? Там же в кабине есть кнопка.
– Я звонил, никто не отвечает, – вздохнул лифт.
– И давно ты так висишь? – поинтересовался Лопухов.
– Уже второй час.
– Наверное, скоро кто-нибудь придет.
– А что лифт часто ломается? – вмешался в разговор Василий Иванович.
– Частенько, – ответил голос из лифта.
– Ерунда! – сказал Артур Николаевич. – Не чаще пары раз в месяц.
Папа будущего реставратора Оли оглянулся кругом, снова увидел зловещую мордочку нимфы под потолком, вспомнил свою Олю, занервничал отчего-то и почувствовал сильное желание закурить.
Он почти безотчетно сделал пару затяжек, когда голос из лифта едко поинтересовался:
– Вы что, курите?
– Да, – Василий Иванович тут же вынул сигарету изо рта, едва не спрятав ее за спину.
– Немедленно уберите! У настак не принято!
Василий Иванович в растерянности обвел глазами лестницу, где каждый чугунный лепесток, казалось бы, говорил об обратном.
– Простите, – пробормотал он и, еще раз оглянувшись и не найдя даже банки, чтобы затушить окурок, сунул его в тюльпан.
– Ну, идемте! – сказал Артур Николаевич.
– Так что, позовете диспетчера? – крикнул им вслед голос из лифта.
– Может быть, на обратном пути, – на ходу бросил Лопухов. – Сейчас не могу – работа.
– Уже почти пришли, – сказал он, карабкаясь на последний этаж. – О, Валерьяныч, здорово! – крикнул он кому-то, кого Василий Иванович и Марина Михайловна не сразу заметили из-за его широкой спины.
На подоконнике, положив нога на ногу, сидел совершенно босой человек и читал Конституцию Российской федерации.
– Здорово, клещ, – поздоровался он, не отрываясь от чтения. – Скоро всем вам, кровососам, каюк настанет, – произнес он, почесав грязный большой палец правой ноги.
– Какая статья уже? – весело поинтересовался Лопухов.
– Тридцать пятая. О праве частной собственности.
Человек поднял на него мутные глаза, плюнул через отвисшую губу на пальцы