Я поставила саквояж и обреченно огляделась. Привратника нигде не было видно. Зато на огромных, в два человеческих роста столбах восседали каменные горгульи. Даже в темноте было заметно, что глаза статуй поблескивают. Так и есть – стражи! Я уважительно присвистнула. Статуи, выточенные из магического гранита, стоили целое состояние каждая, а тут их было сразу две.
Они пристально следили за мной, хищно раззявив рты-клювы. Пришлось предъявить приглашение, заверенное магической печатью. Ворота со скрипом распахнулись, и в этот момент хлынул ливень, моментально промочив меня насквозь. Отбросив с лица прилипшие пряди волос, я двинулась к замку, черной громадиной возвышавшемуся над окрестностями. Еще одна молния вспыхнула, давая возможность рассмотреть зубчатые верхушки башен и темные провалы стрельчатых окон, затем гром заглушил стук дверного молотка. Я постучало трижды, прежде чем тяжелая деревянная створка открылась и на пороге показался рыжеволосый юноша во фраке и белом жилете.
– Простите, мы не принимаем! – он попытался захлопнуть дверь перед моим носом, но я удержала ее, просунув саквояж.
– Я по вызову!
Лакей смерил меня еще более строгим взглядом.
– Не думаю, что сейчас удобный момент…
– Именно сейчас, через неделю будет уже поздно! – ответила я, надвигаясь на лакея и, вспомнив наставления отца, добавила: – Каждая минута на счету!
– Я понимаю, мисс, что у вас почасовая оплата, но проявите уважение к покойному и его семье! – мальчишка выпятил тощую грудь, напоминая не то голубя, не то утку-бутылку.
– Не волнуйтесь, вызов пройдет по всем правилам и с предосторожностями. Последствий не будет, – уверила я его. К моему удивлению, парень покраснел. Нет, рыжие вообще быстро краснеют, но чтобы так…
– Гарри, что происходит? – за спиной лакея возник еще один человек, седовласый и прямой, как палка.
– Добрый день! – воспользовавшись заминкой, я проскользнула внутрь, стараясь произносить слова четко, зубы так и стучали от холода.
Наверное, я представляла собой жалкое зрелище: прическа давно растрепалась, платье промокло, а под ногами начала растекаться лужа.
Заметив это, седовласый нахмурился.
– Мисс?
– Челси. Ванесса Челси. Некромант, – быстро протараторила я, чтобы прояснить ситуацию.
– Некромант? – охнул Гарри и смутился под строгим взглядом своего товарища. – Простите, мистер Клиффорд.
Судя по тому, что он назвал седовласого “мистер”, передо мной стоял дворецкий.
– Гарри, твое проявление чувств здесь неуместно, – тем временем продолжал седовласый. – Простите, но ждали мэтра Челси.
– Это мой отец, – сухо отозвалась я. – Он заболел, и я тоже заболею, если простою здесь еще хоть минуту!
Дворецкий и лакей переглянулись. От меня не укрылась растерянность их взглядов.
– Миссис…
– Мисс, – перебила я.
Седовласый поджал губы, он явно не одобрял сложившуюся ситуацию. Еще бы! Женщине, а уж тем более незамужней, пристало сидеть дома, вышивать и рожать детей, а не бегать по кладбищам, вызывая духов и упокоивая умертвий.
Сидеть дома я не собиралась, равно как и выходить замуж за партнера отца и рожать детей, о чем и заявила родителю, готовясь к тому, чтобы в одночасье стать бывшей дочерью. К моему удивлению, папа возражать не стал.
«Партнера у меня все равно нет, дети, суетящиеся под ногами, меня напрягают, а сидеть дома я считаю роскошью, которую надо заслужить», – ответил он и отправил меня за стойку в контору.
Вот я и работала, не покладая рук, ног и лопаты, благо некромантская практика отца становилась все больше.
Рассказывать все это слугам я не стала. Просто попросила отнести мои вещи, стойко выслушала извинения, что гостевая комната еще не готова, ведь мэтра Челси ожидали завтра, после чего, клацая зубами, уверила, что если мне придется ночевать за воротами, то я заболею, а в бреду я не могу отвечать за свои действия и ненароком могу поднять умерших зверушек, сотворив из них армию зомби.
Моя речь была очень убедительной, и вскоре я оказалась в комнате, по углам которой клубилась пыль, а в центре возвышалась огромная кровать.
– В этой спальне останавливалась королева Анна! – торжественно провозгласил дворецкий. Гарри тем временем пытался разжечь камин.
– А после этого царственное ложе никто не трогал? – на всякий случай уточнила я, скептически рассматривая балдахин из некогда алого бархата с потрепанными золотыми кистями.
Дворецкий посмотрел с укором, но ответить не успел: дым из камина потянуло в комнату, заставив его закашляться.
– Дымоход тоже остался с тех времен, – заметила я, задумчиво глядя на сизые клубы.
– Я же