– Евгения, Евгения…
Я обернулся и увидел маленькую девочку, чьи черные волосы шевелил сквозняк. Но куда больше, чем она сама, меня заинтересовала игрушка в ее руках. Это была кукла Барби. Я не верю в сверхъестественное, но обнаружить в мейхане у Евгении такую же игрушку, что и на месте убийства, было жутковато.
– Кукла! Откуда у тебя эта кукла? – сорвалось с губ неожиданно для меня самого.
Девочка не поняла вопроса, нахмурила брови и молча уставилась на взрослого дядю, задающего такие бестактные вопросы.
– Я купила, – вмешалась Евгения, которой явно не понравился мой вопрос, а еще больше мой тон. – Эту куклу купила ей я. Что случилось, Невзат?
Сложно было не почувствовать напряжения в ее голосе.
– Нет, все в порядке. Извини, я просто так спросил.
Она не поверила, но решила не продолжать, а вместо этого повернулась к девочке:
– Азез, ты что-то хотела, маленькая?
Девчушке было около шести лет. Смуглая, очень милая… Прижав куклу к груди, она слегка покачивалась на носочках.
– Пить, – тихо произнесла девочка. – Водичка кончилась…
Евгения нагнулась и чмокнула ее в худую щеку:
– Все в порядке, заинька моя, возвращайся за стол, а воду я сейчас принесу.
Азез помчалась к столу, стоявшему в углу сада; подол ее желтого платьица развевался над маленькими ножками.
– Сирийка, – пояснила Евгения с еле заметным упреком в мой адрес, – одна из тех несчастных сирийских детишек… Что произошло, Невзат, почему ты так взъерепенился? Ты что же, подумал, что она воровка?
Моя несдержанность, конечно же, заслуживала осуждения.
– Нет, прости, все немного не так. Я просто перепутал ее Барби с другой куклой, которую мы нашли на месте преступления. Когда я ее увидел, то почему-то потерял контроль над собой. Прости, я правда извиняюсь. И я вовсе не подумал о ней как о воровке.
На красивом лице моей возлюбленной расплылась понимающая улыбка.
– Понимаю, Невзат.
Ее взгляд скользнул к столу, за которым сидела дюжина человек: женщины были печальны, мужчины подавлены, а дети, как им и подобает, веселились и смеялись, бегали и играли в свои игры.
– Они в очень сложном положении, – пробормотала Евгения. – Я уже сказала тебе по телефону, что время от времени зову их сюда. Они живут в центре для мигрантов в Ферикёе.
С ее губ сорвался тяжелый вздох.
– Погоди, сейчас я им воду отнесу и вернусь. – Она сделала несколько шагов, но потом поспешно развернулась, будто о чем-то вспомнила. – Ох ты боже мой, не думай, что я про тебя забыла… Проходи за свой столик под платан, я уже там накрыла…
– Да ты что? Не переживай за меня, занимайся своими делами.
Пока я шел к столику, мой взгляд вновь упал на Азез. Она что-то оживленно объясняла мальчику, такому же смуглому, как она сама. Я вспомнил мою Айсун. Волосы у дочки были посветлее, чем у маленькой сирийки, да и сама она была покрупнее. Но в чем-то они были похожи. В шесть лет Айсун тоже