– Ваша мать не может оправиться от потрясения, – сказала Анетта. – Она оказала яростное сопротивление, и они… Bastardi![38]
«Думай! Думай быстрее!» – приказывал себе Эцио.
– Оставаться здесь небезопасно. Анетта, ты знаешь какое-нибудь надежное место, где можно было бы спрятать маму и Клаудию?
– Да… знаю… У моей сестры. Там их никто не найдет.
Обычно голосистая, Анетта сейчас с трудом выговаривала каждое слово. Чувствовалось, она сама напугана и глубоко потрясена.
– Тогда нужно уходить отсюда, и побыстрее. Стражники наверняка вернутся за мной. Клаудия, мама! Вы меня слышите? Вам нельзя здесь оставаться. Сейчас вы пойдете с Анеттой. С собой ничего не берите. Клаудия, поднимай маму. Пусть обопрется на тебя.
Действиями Эцио сейчас руководил не столько разум, сколько инстинкт. Он вывел женщин из разоренного дома, но не пошел с ними, вручив мать и сестру заботам верной Анетты. Домоправительница быстрее всех начала оправляться от потрясений этого вечера.
Оставшись один, Эцио прислонился к стене и стал думать. Мысли неслись лихорадочным потоком. Его прежнего мира больше не существовало, и теперь он должен жить и действовать в новых обстоятельствах. Юноша отчаянно пытался выстроить хоть какую-то картину случившегося. С чего начинать? Что предпринять ради спасения отца и братьев?..
Прежде всего он должен повидать отца. Узнать обстоятельства ареста и его причину. Но отца и братьев поместили не куда-нибудь, а в палаццо Веккьо! Этот дворец был укреплен не хуже боевой крепости и всегда усиленно охранялся. А уж сегодня охрану наверняка удвоят.
Сейчас ему требовались спокойствие и ясность мыслей. Эцио твердил себе об этом, пробираясь к площади Синьории. Там он остановился и, выбрав место потемнее, задрал голову, оглядывая палаццо и башню. На парапетах дворца и на башне горели факелы, освещая громадную красную лилию – символ Флоренции – и не менее громадные часы в основании башни. Эцио прищурился, напрягая зрение. Ему показалось, что он видит слабый свет, мерцающий в зарешеченном окошке, что находилось почти под самой крышей. Гвардейцы охраняли вход в палаццо Веккьо – массивную двустворчатую дверь. Стояли они и на парапете. Однако крыша башни была пуста, а ее парапет находился как раз над окном, к которому юноше нужно было попасть.
Эцио покинул площадь, свернув на узкую улочку, тянувшуюся вдоль северной стены дворца. Здесь было довольно людно. Горожане прогуливались, наслаждаясь вечерней прохладой. Юноше вдруг показалось, что все они живут в ином мире и, нагулявшись, скоро отправятся по домам и лягут спать. Им и невдомек, что жизнь его семьи напрочь выбита из привычной колеи. Мысли породили новый поток гнева и страха. Сердце сжалось. Нет, так нельзя. Так он ничем не поможет отцу и братьям. Усилием воли Эцио заставил себя думать о том, как достичь окошка башни.
Стена перед ним была отвесной