– Ваша правда, госпожа Смирнова, – усмехнулся Гриша. – Но у нас сегодня по плану как раз внешняя политика. И у меня появился закономерный вопрос к Илье. Если вы, конечно, не против.
Смирнова только плечами пожала, откинулась в кресле и с интересом посмотрела на меня.
– Илья, – позвал Гриша, похлопав по барной стойке. – Присядешь? Поболтаем, словно старые приятели.
– Без проблем, – я быстренько подошёл и влез на стул. – Это для того, чтобы сделать обстановку непринуждённой?
– Вроде того, – не стал скрывать собеседник. – Так вот, я хотел спросить, как ты вообще относишься к политике нашего императора? Сейчас, судя по новостям, бо́льшая часть сил направлена на восстановление межгосударственных связей. Как ты понимаешь, после Первой Отечественной войны мы потеряли множество партнёров, в том числе и стратегически важных.
Я хмыкнул, слишком скользкая тема. Моё отношение к императору… да каковым оно должно быть, когда я в этом мире появился относительно недавно.
– Вы судите по новостям, Григорий, официальным или из независимых источников?
Парень хитро улыбнулся.
– И тех, и тех, Илья. Я стараюсь подчерпнуть самую актуальную информацию, переварить её и лишь после этого высказывать.
– Правильное решение, вот только в любом случае на вашу речь будет влиять ваше личное отношение. К примеру, что можно сказать о странах, с которыми наша империя сейчас пытается наладить отношения? – я на мгновение замолчал, окинув всех взглядом, но никто не произнёс ни слова, ожидая, когда я продолжу. – Так вот, с одной стороны, правильно, что наш правитель решил вернуть с ними связь. Импорт и экспорт, которые были десять лет назад, – хорошо, что память реципиента подкидывает мне знания из жизни прежнего Ильи, – заставляют наших предпринимателей облизываться до сих пор. И сейчас на горизонте маячит новый виток взаимовыручки. Вот только, что такое горизонт? – я ухмыльнулся. – Лишь иллюзорная черта, за которой, как вы понимаете, что-то должно быть. Можно ли его достичь? Сомневаюсь. Даже магам с полностью раскрытым Истоком и пятью ступенями подобное волшебство покажется невыполнимым. Поэтому мы переходим к другой стороне этой медали, а именно предательство.
– Предательство? – мне показалось, или Гриша опешил от моих слов?
– Именно так, мой друг, – кивнул я. – Вспомните историю войны. Кто принял на себя основной удар врага? Росса. Кто обещал нам помочь и заявился в самый последний момент, когда уже всё практически завершилось? – я снова замолчал, внимательно наблюдая за реакцией собравшихся. От них исходило явное напряжение, но никто не решился встрять в нашу «перепалку». – Те самые страны, к которым сейчас тянется император. То есть, по сути, он первым поклонился перед ними. И это, честно говоря, несколько удручает. Я верю в него и очень надеюсь, что во главе сильной империи, как наша, будет стоять столь же сильный человек.
– Ого, – выдохнул Гриша. –