Насытившись, стали наполнять корзины. К полуночи, болтая почем зря, они в темноте приблизились к сторожке. Их голоса привлекли внимание сторожей. Те решили схватить воров с поличным. Подкрались незаметно и кинулись на них. Орали в азарте: «Хватай! Лови! Стреляй! Держи воров! Бей их! Окружай! За мной!» И все такое…
Что тут началось… Не приведи господь! Сторожа пускали стрелы, метали копья, камни – всё, что под руку попало. Хотя, они и били наугад, изранили порядочно воришек.
А сторожа-то кто? Вчерашняя деревенская беднота. Но видели бы вы, с каким усердием они набросились на своих собратьев. А могло ли быть иначе? Ведь теперь они не бедняки, а сторожа, хотя, всего лишь поля маниоки. Откуда люди черпают то зло, что заставляет их унижать себе подобных, став по положению чуть выше? Презрение и гнев, желание обидеть: ругнуть, толкнуть и пнуть под зад! Это был тот самый случай…
Воришки же, и в этом переплете, не бросили корзин. Бежали с ними. И, как ни тяжела была их ноша, да только стражники их не могли догнать. Пуская стрелы, выкрикивая вслед угрозы, они шаг за шагом стали отставать. Возможно, страх придавал ворам силы. Те бежали, как безумные, не думая о том, что можно облегчить свой бег, выбросив корзины с грузом.
Вдруг Кодаго взмолился: «Не могу! Устал! Будто сам шайтан на мне скакал! Давайте бросим хотя бы часть маниоки! Нет мочи тащить такую тяжесть!»
Кадан взвыл в тон другу: «Я согла-а-а-сен! Уже-е-е да-а-а-вно искал предлог, чтобы избавиться от этой ноши».
Их стенания прервал настырный Казунзуми: «Раньше времени не трусь!» Попытался он подбодрить своих товарищей, но вдруг упал и лишь тогда продолжил: «Ой, кажется, мои слова идут наперекор воле Аллаха! Неужто я от того упал, что захотел вас поддержать в неверном деле! Напомнил о необходимости украсть! Это видно перст судьбы! О, Всевышний! Помоги!»
Друзья в ответ: «Вставай скорей! Не стоит расслабляться! Ради всего святого! Возможно, известие о том, что мы уже недалеко от дома, окажется лекарством для тебя, которое поможет на ноги подняться!»
А Казунзуми опять свое: «Мне больше не подняться! Я умираю! Наверное, истекаю кровью от ран, нанесенных сторожами».
Кодаго в ответ на это заорал: «Не волнуйся! Ты не умрешь не отомщённым! Если ты умрёшь, мы пойдем к эмиру с жалобой на сторожей, которые убили тебя за то, что мы съели несколько клубней маниоки, чтобы не умереть с голоду!»
Услышав это, сторожа опешили. Остановились. В это время воры, воспользовавшись замешательством преследователей, уговорили-таки Казунзуми подняться, и дали деру. Стражники стояли, обсуждая угрозу, высказанную в их адрес. Один спросил: «Ты слышал, что сказали?» «Да», – ответил тот. И задал третьему тот же вопрос. Оказалось, что и он слышал. Значит, ни какой ошибки быть не может. Воры и впрямь грозили пожаловаться эмиру на сторожей, ранивших их друга. Еще они сообразили, что почти догнали воров и, вот-вот, схватят их. Тогда они решили из принципа догнать и посмотреть,