– Я… Я в АДУ?!!!
– Лицемерие – один из семи смертных грехов. Или ты забыл?
– Но я молился!!! Ходил в церковь! – Норт был страшно напуган: будущее не могло его не тревожить. – Разве этого не достаточно?
– Да ты приятель, похоже, спятил! Считаешь свои молитвы, галочки в блокнотике, небось, ставишь?! Лучше бы считал свои хитрые улыбочки и саркастичные словечки, слетающие с твоего шаловливого язычка, а их немало набралось за время твоей деловой активности!
– Каждый зарабатывает, как умеет! – возмутился Норт. – Не моя вина, что люди мне верили! Я их об этом не просил!
– Типичный ответ лицемерного засранца!.. Ну что, Норти? Может, повторим?
– Что «повторим»? – в голове Норта прокручивались самые страшные варианты.
– Поиски гомеопатической аптеки – злорадно рассмеявшись продолжил – Или тебе больше по вкусу наша прежняя программа? Могу вернуть тебя туда – поразвлекаться: в любой момент, стоит только пожелать!
– Нет! – закричал Норт, мгновенно вспомнив, казалось, навсегда забытые кипящие котлы, страшных адовых чудовищ и прочие жуткости, которые составляли его послесмертную жизнь, пока, по чистой случайности, один из его мучителей не предложил облегченную программу для очень уставших грешников. – Лучше снова шутка!
Голос Лауры Дрейзер, медсестры из окружной Пресвитерианской больницы, звучал, как всегда, буднично и невыразительно:
– Мистер Игнис, время ставить капельницу…
– Ммм… – простонал Норт, открывая глаза и хватаясь за внезапно разболевшуюся голову. – А сколько сейчас времени?
– Половина первого.
– Значит, я проспал завтрак?
– Значит, проспали. Закатайте, пожалуйста, рукав, – вежливо, как всегда, попросила миловидная Лаура. Только теперь она стала ярко насыщенной брюнеткой.
– Вы перекрасились? – с недоумением спросил Норт.
– С чего вы взяли? – с резко проявившимся раздражением бросила Лаура.
– Как же… – начал Норт и осёкся.
Он надолго замолк, пытаясь разобраться в том, что, казалось бы, хорошо помнил. Разве не Лаура заходила к нему поздним вечером последнего январского дня с пышной прической голливудской дивы? Разве не она сказала ему что-то чрезвычайно важное?.. Нет, так и не припомнил… Она глянула с участием и сожалением, что ли. Да, он, кажется, в своих предположениях опередил время. Она только сейчас что-то порывается ему сообщить. И что же?.. Она поправила шланг и, вздохнув, поведала вполголоса, что все процедуры, которые прописали ему здесь, в больнице, бесполезны. При этом она таинственно улыбнулась, как будто точно знала, как излечить его опухоль.
Он сразу понял это и с отчаянием спросил:
– А что же мне делать?
Её кто-то окликнул с коридора, наверно, дежурный врач; она заторопилась и ответила, уже выходя из палаты:
– Зайдите на Лестерс-драйв в Гомеопатическую