При виде Сандро, который уныло плелся позади отца, то ведя ладошкой по стене, то останавливаясь, чтобы подобрать перо, у меня возникло подозрение, что Массимо доставляет удовольствие баловать моего помешанного на футболе Сэма. Стоило им оказаться рядом, оба с жаром принимались обсуждать игроков премьер-лиги, о которых я и слыхом не слыхивала. Нико это типично мужское увлечение было мало свойственно, он гораздо больше интересовался телепрограммой «Мир садовода», чем спортивным каналом, поэтому здорово, что Массимо был искренне увлечен футболом, а не просто притворялся, как я. Я старалась не думать, сколько потерял Сэм из-за такого папашки, как Дин, который предпочитал не обременять нас своим присутствием, ограничиваясь несколькими почтовыми открытками в год. Впрочем, по правде говоря, Дин никого и не строил из себя. Мастер на все руки, он работал на стройках, но ровно до тех пор, пока у него на руках не оказывалась сумма, позволяющая уехать на какой-нибудь экзотический остров и несколько месяцев обитать там в соломенной хижине. Он часто говорил мне: «Мэгс, ты слишком серьезна. Живи сегодняшним днем. Пока есть пиво и немного солнца, я король». Но когда он меня бросил, было все равно больно.
Я утешалась тем, что, хотя в отцы Сэму выбрала неудачника, зато отчима в конце концов нашла отличного.
И сегодня – в день, который мы отвели для разгребания завалов, – Нико снова поразил меня сердечностью: он очень беспокоился, что мне будет тяжело перебирать вещи его умершей жены, позабыв и думать, как сложно будет ему самому. Я обняла мужа:
– Мы справимся.
Меня больше волновала реакция Франчески. Я неловко застыла на лестничной площадке, пока муж ходил за дочерью. Но всякая неловкость рассеялась, когда я попыталась уцепиться за сложенную чердачную лестницу – упражнение, похожее на ловлю пластикового утенка на ярмарке, только в два раза труднее. Оставалось надеяться, что я сумею освоить маневр, иначе ежедневный путь в мастерскую грозил превратиться в настоящую занозу в заднице. Впрочем, зато мы нашли над чем посмеяться и в чем разобраться совместными усилиями, прежде чем погрузиться в предстоящую работу.
Я уже любила эту мансарду и с волнением представляла, как под окном поставлю стол для шитья, а в нише – полки для тканей, булавок и разных принадлежностей. В отличие от захламленной маминой квартирки, где я старалась ничего не передвигать, боясь, что из какой-нибудь древней футбольной бутсы выскочит крыса, это пространство ничем не напоминало привычный чердак, куда как попало сваливают ненужные вещи. Здесь было много света, а коробки стояли аккуратными рядами и были надписаны красной ручкой: «Бриджи/шлемы для верховой езды», «Малые веса/эспандеры», «Кассеты A – Й». Мне стало немного не по себе при виде этих крупных, четко прописанных букв. Такой уверенный командирский почерк мог быть у нападающей