Особенно сильно я задрожал, когда обнаружил среди них Джин Ёнджуна, моего двоюродного брата и старшего внука этой семьи, который отправил меня на смерть тридцать лет спустя, когда уже занимал пост вице-председателя.
Если бы у меня в руке был пистолет, возможно, я бы тут же застрелил его.
За последним столом сидели избранные. Единственное, что они ради этого сделали, – это родились детьми председателя Джин Янчхоля, но именно это и было единственным способом занять место там.
Пять наследников. А еще их супруги…
Погодите-ка! Почему их девять? Одного человека не хватает. Почему там нет моей матери?
Сколько бы я ни оглядывался вокруг, не мог увидеть свою мать.
Как только председатель Джин Янчхоль сел за стол, тут же появились два повара, неся торт с шестьюдесятью шестью свечами.
– Председатель, с днем рождения.
– Отец, поздравляю с днем рождения. Будьте здоровы и живите долгой жизнью.
– Дедушка! С днем рождения!
Многочисленные подпевалы кричали и широко улыбались, а когда председатель задувал свечи, так громко хлопали в ладоши, что дом заходил ходуном.
Были только два человека, которые не улыбались и в чьих хлопках не было никакой силы. Мой отец и старший брат.
Пусть дедушка их и невзлюбил, но разве можно сидеть с такими унылыми лицами? Какое вообще положение занимает наша семья в этом доме?
Я получил ответ, как только обнаружил мать. Она не могла сидеть вместе со всеми, потому что у нее просто не было времени присесть.
Все женщины, включая свекровь и невесток, просили ее что-нибудь сделать всякий раз, когда появлялась такая возможность.
– Невестка, прошу, принеси-ка еще супа.
– Младшенькая, подготовь немного прохладной воды. И лед не забудь.
– Эй, убери-ка пустую посуду.
Словно они обращались к домработнице.
Конечно, поскольку ее ранг был самым низким в семье, какие-то мелочи ей могли поручить. Но такое ведь случается только в обычных семьях?
Здесь же на одной кухне работают пять человек. А с учетом служанок работой по дому занимаются больше десяти. Нет никакой необходимости отдавать столько приказаний моей матери.
Они явно принуждают ее прислуживать старшим родственникам. Нет, точнее будет сказать, что они ею помыкают.
Когда я увидел это, у меня закипела кровь. Я злился почти так же, когда впервые увидел Джин Ёнджуна.
Хотя она была моей матерью чуть меньше ста дней, все это время я чувствовал ее бесконечную теплоту и привязанность ко мне.
К тому же еще больше меня злили не те люди, которые помыкали матерью, а отец, который ел, делая вид, что ничего не замечает. Уверен, именно такая реакция мужа еще сильнее усугубила подобное обращение и пренебрежение.
Мой старший брат Санджун, сидящий рядом, вероятно, уже много раз видел подобную картину, но ему до сих пор было трудно ее выносить. Его плотно сомкнутые губы дрожали. Вот почему он так сопротивлялся поездке к дедушке. Я даже почувствовал себя немного виноватым