Тик-тук-тук.
Раньше считали, что душа бессмертна. Дикие были времена. Оргазм у свиньи длится примерно тридцать минут. У борзых собак ножницеобразный прикус. На постах про-псов кормят человеческим мясом, об этом не говорят, но я знаю – чтобы больше любили человечину. Если варить макароны десять минут, они будут готовы. А если пятнадцать – переварятся. Я вчера не смог сделать макароны с креветками, потому что пони никогда не вырастают. Умница-умница-умница. Как-то она порезала себе руки и написала это на зеркале кровью. Она же меня любила. Папа ее любил. Меня тоже любил, но по-другому. Мне так казалось. Ее любил, поэтому и меня тоже надо было. Потому что она меня любила. Папа любил то, что любила она. Так всегда было. Логично. Очень логично. Люди, у которых начинается аллергическая реакция на пересаженную душу, воняют трупом. Дура из морга не разрешила сделать там холодильник с мороженым. Даже за шоколадку. Сука.
Тик-тук-тук.
Пережеванные клочки бумаги выглядели мерзко. Варлам попытался проглотить разваливающуюся массу, но она комком встала в горле. Варлам подавился, кубарем свалился со стула и, истошно хрипя, принялся выковыривать бумагу из горла. Его разрывал кашель, Варлам засунул пальцы в рот, и его вырвало томатным соусом и ошметками бумаги, которые он все-таки успел проглотить. М-м-м-м-м… Варлам мычал, вытирая рукой заблеванный подбородок, причмокивая, перекатывая на языке горький привкус желудочной желчи.
Девчонка Тобольских приходила на осмотр несколько раз. Варлам провел анализы как обычно, Тобольские оплатили повторную проверку: они любили переплачивать и перестраховываться.
Их старшая, Лилит, была здорова, как откормленная племенная кобыла, и ровно такая же истеричка. Скверная, гадкая выскочка. Рада сказала: и Тобольские, и дочь-кобыла – в списке почетных гостей на торгах, требуется подход. Подход требовался еще и потому, что обе Тобольские – талантливые пианистки, ученицы того самого Якова Автентического, величайшего дирижера из живущих, хотя выглядел он так, будто уже давно помер.
– Конечно, – ворчал Варлам, – остальные-то мрут потихоньку. Совет только таким, как Автентический, души и проплачивает.
Рада, не слушая, добавила, что Тобольские еще и красивы до умопомрачения, особенно старшая. Варлам считал, что у нее скверная форма коленей и неправильный прикус, но с точки зрения готовности к операции Лилит и правда была безупречна.
– Вы точно всё проверили? – настаивала Паулина Тобольская, мать семейства, грозно навалившись на переговорный стол и цокая по нему острым ногтем.
Сестры сидели тут же, прижавшись друг к другу, одна поменьше, но в целом похожие, и не обращали ни