Вспомнился колледж. Преподаватель психиатрии как-то поинтересовался, часто ли студентам приходится сталкиваться с душевнобольными. В ответ Кирилл схохмил, что видит их каждый день, в том числе прямо сейчас. Дождавшись пока стихнет смех, преподаватель невозмутимо заметил: «Если все кажутся ненормальными, то проблема не в них».
Что ж, сегодня безумие действительно стало нормой.
Кирилл обвел гостей взглядом в робкой надежде встретить рациональное зерно в почве массового помешательства. Батюшка Афанасий сосредоточенно наполнял бокал красным вином. Родители невесты заталкивали в голодные рты закуски, одну за другой. Местный тракторист – Кирилл не знал его имени – поправлял неумело завязанный галстук. Раскрасневшиеся лица, неразборчивые шепотки, визгливый смех… А от виновников торжества все старательно отводили взгляд.
Бальзамировщик безупречно потрудился над лицом Насти. Избавил кожу от бледности, подрумянил щеки и тщательно подвел глаза. Если бы не остекленевшие зрачки и каменная неподвижность, Кирилл мог бы обмануться и принять девушку за живую.
Нет, живая, настоящая Настя без умолку болтала бы, улыбалась и острила. Наверняка и по поводу непрошеного пришествия Кирилла отмочила бы пару шуточек вроде: «Я не успела набрать номер, а скорая помощь уже тут».
Невыносимо было смотреть на нее, лишенную жизни и наряженную в пышное свадебное платье. Точно спящая красавица. Только поцелуй принца не исцелит сломанные ребра и разорванное легкое.
Подобие принца усадили на соседний стул. Грубые стежки на лбу, согнутый набок нос и деформированный череп Славика, несостоявшегося мужа Насти, вызывали тошнотворные ассоциации с чудовищем Франкенштейна. Черный свадебный костюм походил на похоронный, несмотря на вырвиглазную бутоньерку и разноцветный галстук-бабочку. Ноги Славика скрывались за скатертью стола, но Кирилл знал, как мало от них осталось. В момент столкновения Славик был за рулем своего «мерседеса», а Настя – на пассажирском сиденье. Удар загруженной под завязку «газели» пришелся в сторону водителя. Славик скончался мгновенно. Можно сказать, не успел прочувствовать боль. Настя долго истекала кровью и задыхалась, тщетно втягивая воздух в пробитое легкое. Потом уже Кирилл узнал, что ее можно было спасти: артерии не зацепило, а острая гипоксия давала запас времени примерно в полчаса. Приличный запас, если дорога не пустая, как глаза мертвеца.
Пальцы перебирали лежащее в кармане кольцо. Золото ощутимо нагрелось, точно полежало на раскаленной печке. Точно пыталось сказать что-то единственным доступным ему способом.
– …балаболить-то не мастак, сами знаете. Но суть все уловили. Будем! – Закончив тост с пожеланиями крепкой семьи, тракторист с закинутым на плечо галстуком опрокинул рюмку и опустился на стул. Хмельные зрачки с трудом сфокусировались на Кирилле. – Ты ж не из наших. Чё здесь забыл?
– Так