Яна
– Или что? – Глеб поднимает уголки губ. – Что же такого будет, если я не перестану говорить с тобой и трогать… прикасаться?
Ускоряю шаг, в попытке избавиться от его назойливого общения. Просто уму непостижимо, как после того, что произошло пять лет назад, он вообще имеет совесть подходить ко мне и разговаривать? А самое обидное, что головой-то я осознаю, какой он, а тело всё равно отзывается, то покрываясь мурашками, то вздыбленным по всему телу волоскам, то учащённым сердцебиением и мелкой дрожью.
Я так тороплюсь, что по закону подлости мой каблук попадает между плиточек, нога подворачивается, и я начинаю падать, выронив из рук мороженое. Мысленно делаю фейспалм*. Ну, позорище же! Миронов ловко подхватывает меня, приобняв одной рукой за талию, второй под грудью.
– Может, не стоит так носиться на этих ходулях? – упирается взглядом в мои туфли. – Яна, как ты выживала всё это время с такой неуклюжестью? – усмехается и немного ведет рукой по спине.
– Ты, кажется, плохо понимаешь, Миронов? Я вроде бы говорю на русском языке: не трогай меня, не говори со мной, испарись! Ис-чез-ни. Мы с тобой незнакомые люди! – пытаюсь выкрутиться из его обжигающих мою кожу объятий, но он тут же сильнее стискивает меня и разворачивает к себе.
Наши глаза сталкиваются, и в его взгляде, я вдруг замечаю, столько боли и отчаяния, смешанного с нежностью, что на миг подвисаю. Глеб тянется ближе, прикрывает глаза и касается кончиком носа около моего виска. Втягивает запах и едва уловимо задевает губами. По телу моментально разливается жар от низа живота, сердце устраивает бег на скорость, а в том месте, где только что моя кожа соприкоснулась с его губами горит огнем. Не знаю, где беру силы, но рывком отскакиваю от него, а в следующее мгновение влепляю звонкую пощёчину.
– Какой же ты урод! Конченный просто!
Выражение лица Глеба тут же меняется на хищное, опасное, отчего в моей голове сразу срабатывает сигнал: “беги или умри”. Срываюсь и практически бегом уношу ноги из парка.
К счастью, он не стал догонять, так и оставшись стоять на месте с приложенной к малиновой щеке ладонью.
Вернувшись домой, ещё какое-то время меня колбасит, но после контрастного душа, я потихоньку успокоилась. И, не придумав ничего лучше, чтобы не думать о том, что произошло, решаю лечь спать.
***
Полторы недели я прожила в полном спокойствии. Ни Екатерины Игоревны, ни Глеба за это время не встретив. Иногда мне кажется, может её и не существует вовсе и это моя больная фантазия её нарисовала?
Вот и сегодня, с хорошим настроем на рабочий процесс, вхожу в здание “RC group”. Здороваюсь с администратором, впархиваю в подошедший лифт и нажимаю кнопку второго этажа. Створки лифта медленно закрываются, в последний момент между ними показывается рука, двери разъезжаются обратно, и внутрь входит не кто иной, как Глеб.
Ну, конечно, кто ж ещё мог испортить с утра настроение! Небось, к своей возлюбленной приехал. Нажимает кнопку третьего этажа. Так и есть, к Катюше торопится. Отступаю в сторону,