Примерно через час из дома появляется Белов, окрикивает меня, призывая подойти. По спине пробегает холодок, а желудок сводит болезненным спазмом. А вдруг… Нет, он вроде выглядит спокойным. Всё в порядке.
– Доброе утро! День, – поправляю сама себя. – Будут какие-то планы на выходные?
– Ты забыла, какая сегодня дата? – поднимает бровь супруг. Точно! День рождения его матери. – Так, я сейчас на часок уеду решить один вопрос, – по-деловому сообщает он, смотрит на меня острым взглядом и выплёвывает очередную порцию дерьма. – Будь готова к моему приезду, сегодня едем к родителям. И сделай что-нибудь с собой, выглядишь как жёваная тряпка.
Мысленно вцепляюсь ногтями в его рожу и раздираю её! Жёваная тряпка? Серьёзно? Это вообще нормально, говорить такое своей жене? Слов нет. Больно. Оскорбительно и унизительно. Не выдержав взрыва эмоций, вскидываю взгляд на супруга и быстро лепечу:
– Ты вообще ещё любишь меня? Не похоже совсем. Если я выгляжу как тряпка, может не стоит позориться со мной в такой важный для Светланы Анатольевны день? Всё-таки день рождения, – запинаюсь на пару секунд и выдавливаю из себя предложение. – Я могу и дома остаться, всё равно приболела.
Белов смотрит на меня не моргая. Гоняет желваками по скулам. Взмахивает руку вверх и проходится шлепком по моей щеке… Ог-лу-ши-тель-но.
– Ты совсем охренела? – рычит Белов. – Если б не любил, стал бы я всё это дерьмо грести на себе? Твой братик, твой отец, всех содержу, за всех плачу, всё для вас делаю. Я, по-твоему, просто меценат? – давит громче, только что слюной не харкает.
Из дома охраны выходит Дамир, взгляд растерянный. Топчется на месте, не зная, куда себя деть. А мне вдруг становится больно. Не от пощёчины, а от того, что эти помои вылились на обозрение чужого человека. Слёзы тонкой струйкой потекли по щекам. Опускаю голову и смотрю себе под ноги. Капли из глаз падают на тротуарную плиточку и разбиваются. Разбиваюсь и я.
– Потеряйся нахуй! – гаркает Алексей. Я вздрагиваю, но это обращение было адресовано не мне.
Валеев с жалостью посмотрел на меня и медленно ушёл обратно. Мне тоже стало его жаль. Жаль, что пришлось это увидеть, затолкать подальше свои принципы и не вмешаться. Он просто подчинённый супруга: что сказал хозяин, то и делаешь. “Спасибо, Дамир, в твоих глазах я прочитала, что такие методы семейных разборок ты не приемлешь”, – мысленно посылаю благодарность. Просто жаль…
– Через час будь готова, – холодом в тоне обдаёт муж. Протягивает ко мне руку и проводит по пылающей щеке. – Чёрт! Ян, ты прости. Просто твои слова… Ты. Ты меня вывела, – заиграл нотками вины. – Конечно, я тебя люблю! И буду любить всегда! Я же только ради тебя в лепёшку расшибаюсь, – тянется