Парень крепко обхватил меня своими ручищами, а потом бережно, не дыша, как птенчика, вывалившегося из гнезда, вернул на пассажирское сиденье. Но сам не садился, а так и стоял передо мной, расставив ноги, покачиваясь и удерживая равновесие. Он смотрел на меня ошеломленно, будто я была явлением из космоса. Глаза его широко распахнулись и вдруг наткнулись на мои… Теперь и я, используя замешательство, смело взглянула в его лицо и впервые в упор встретилась с ним взглядом.
Как он меня поразил! Даже не столько глаза, хотя они тоже были будь здоров! Я вдруг увидела предмет своего волнения весь сразу, а не частями. Безупречное сочетание красоты, силы, обаяния. Да… Пожалуй, еще ни один человек на свете мне не нравился так сильно.
Пока мы обнимались, пусть и не нарочно, да изучали друг друга, наше горемычное судно полностью потеряло управление. Его несколько раз развернуло на триста шестьдесят градусов, и нас опять снесло течением. Опомнившись, штурман схватился за весла и махом выправил ситуацию.
Скоро мы обогнули мыс и вошли в залив, круглый и гладкий, как большое фарфоровое блюдце, покоящийся в чаше густых лесов. Вода была тихой и темной. Деревья, торжественно склонившие свои роскошные кроны над озером, отражались в воде, как в зеркале.
Там, куда мы пристали, имелась только тонюсенькая полоска земли, шириной с нашу лодочку. Здесь буквально негде было развернуться. Местечко ни то, ни се, скорее посредственное, чем выдающееся. Тупиковое какое-то местечко… Напитавшийся водой песок, на который даже толком не присядешь, и высоченный обрыв, китайской стеной тянущийся с обеих сторон вдоль суши. Своими выступами, трещинами и разломами хрупкая на вид стена походила на развалины древнего египетского храма, которые, как мне помнится из учебника истории, строили из песчаника – материала пористого, но долговечного. А цветом и структурой этот песчано-глиняный барьер почему-то напомнил мне халву: не то ореховую, не то подсолнечную. Я подняла голову кверху. Ого, вот так круча! Но кроме птичьих гнезд, выдолбленных в стенке отвесной скалы, ничего интересного не увидела. Алексей привязал лодку к массивной коряге, вросшей в вязкий песок, задорно глянул на меня и перевел взгляд на самый верх обрывистого берега.
– Ну что, рискнем?
Я тотчас же заразилась его идеей, хотя минуту назад даже не могла себе представить, что какой-нибудь дурак в принципе додумается до этакого бреда. Ведь только чудом можно очутиться на верхушке неприступного айсберга. Разве что у нас вдруг вырастут крылья. Адреналин подскочил до небес от предвкушения опасного приключения. Губы пересохли от возбуждения и прошептали:
– Да. Непременно! У нас получится.
Алексей заглянул в нос лодки, извлек туристический топорик в чехле и в шутку похвалил сам себя:
– Какой же я все-таки предусмотрительный.
И мы стали взбираться по стенке самым немыслимым образом. Алексей быстро