Учитель: Нет, друг мой.
Ученик: Почему же ты молчишь?
Учитель: Лучше промолчать, нежели впасть в заблуждение.
Ученик: Что есть учитель?
Учитель: Такие вопросы задавать запрещено.
Другой ученик (вбегая): То, что вы назвали бабочкой, учитель, село там, на поляне. Оно огромно и железно. В нем кто-то есть. (Убегает.)
Ученик: Пойдем посмотрим?
Учитель: Не так быстро, дитя мое, не так быстро. Сначала повтори алфавит.
Ученик: А.
Учитель: Полным ответом.
Ученик (не слушая): Кто это идет сюда?
Учитель: Неважно. Поэт сказал: «Я – памятник себе».
Ученик: Что они там делают?
Учитель: Биографию, друг мой, биографию.
Ученик: Они тянут какую-то сеть.
Учитель: Сеть состоит из дырок и ниток между ними.
Ученик: Они поджигают лес.
Учитель: Поэт сказал: «Белеет пар. Ус одинокий».
Ученик: Что это, что это? Смотри, учитель, что это?
Подполковник Осьминогов (входит с топором): А вот что!
«Напишем, братцы, монорим»
Жил во второй половине XIX века в России такой поэт – Алексей Апухтин.
Он был знаменит тем, что начал сочинять стихи довольно рано, и старшие современники (Иван Тургенев, например) прочили ему славу Пушкина. Со славой, правда, ничего сверхъестественного не вышло, но сочинения его, печальные, меланхолические даже стихи и поэмы, пользовались у читающей публики успехом.
А еще он (Апухтин) был известен тем, что учился в школе вместе с великим Чайковским, и остался другом ему на всю жизнь, и Чайковский сочинил на стихи Апухтина несколько превосходных романсов…
Но однажды этот певец печали написал вдруг очень веселое стихотворение в жанре монорима (монорим – это стихи на одну рифму), начинающееся строкой «Когда будете, дети, студентами». Стихотворение это стало невероятно популярным, к нему тут же приспособили нехитрую мелодийку, и все московские, а за ними и петербургские студенты на своих пирушках радостным хором распевали:
Когда будете, дети, студентами,
Не ломайте голов над моментами,
Над Гамлетами, Лирами, Кентами,
Над царями и над президентами,
Над морями и над континентами.
Не якшайтеся там с оппонентами,
Поступайте хитро с конкурентами,
А пойдете на службу с патентами,
Не глядите на службе доцентами,
И не брезгуйте, дети, презентами…
Говорите всегда комплиментами,
У начальников будьте клиентами…
И так далее – еще строк двадцать в том же духе и на ту же рифму.
Населению Четыреста Сорок Восьмой идея монорима пришлась по вкусу, тем более, что тут же последовал призыв к действию, исполненный тем же замечательным способом:
Напишем, братцы, монорим!
Раз двадцать рифму повторим,
Насочиняем, натворим,
От вдохновения сгорим,
Бумагой всюду насорим,
Москву и Питер покорим,
Париж, и Хельсинки, и Рим –
Весь мир стихом своим