В целом впечатление, производимое принцем во время его пребывания в Испании, было превосходным, и повсюду было замечено, что он никогда не пользовался преимуществами испанской вежливости, которая предоставляет всё в распоряжение гостя, в отличие от Бекингема и других английских придворных, прибывших в Испанию. Действительно, поведение этих гостей, и, особенно, дерзость Бекингема, очень скоро вызвали отвращение у серьёзных, учтивых испанцев.
В полдень, когда советники удалились и заняли свои места в процессии, грохот барабанов и труб возвестил о прибытии в монастырь испанской гвардии в оранжевом и алом, за которой следовала немецкая гвардия в малиновом атласе и золоте, с белыми рукавами и шапочками с плюмажами. Затем прибыл муниципалитет Мадрида с большим количеством городских чиновников, одетых в оранжевый атлас с серебряными блёстками. Идальго и гранды следовали парами во главе с принцем Эдуардом Португальским и графом Вильямором, причём все высокопоставленные дворяне блистали атласом, бархатом и золотом, сидя на своих эффектных андалузских лошадях.
Филипп покинул свой дворец, когда большие часы во внутреннем дворе – одно из чудес Мадрида – пробили час, и кружным путем добрался в своей карете до боковой двери монастыря. До трёх часов Карл и король дружески беседовали, а затем, когда был дан сигнал кортежу трогаться, они одновременно вскочили на коней.
Под звуки барабанов, свирелей, кларнетов и труб возглавили процессию судьи, чиновники, придворные и знать, герольды, стражники, пажи, лакеи и конюхи. Затем появились на лошадях король и принц под балдахином из белого дамаска с золотом на серебряных шестах, которые несли шесть офицеров. Должно быть, они смотрелись хорошо, поскольку были совсем молодыми людьми и прекрасными наездниками. Оливарес и Бекингем бок о бок следовали за ними, а затем появился большой отряд испанских грандов с английскими послами и офицерами. Было также замечено, что Карл по примеру короля снимал шляпу всякий раз, когда проезжал мимо церкви или священного образа, что произвело на толпу хорошее впечатление.
Кавалькада проехала по улицам, богато разукрашенным и заполненным ликующими людьми, а затем – по площади Пуэрта-дель-Соль и улице Майор к древнему Алькасару на утёсе, с которого открывался вид через равнину на заснеженные вершины Гвадаррамаса. По пути следования показывали национальные танцы и комедии до тех пор, пока не приблизился принц, в честь которого исполнили особые танцы, от которых он пришёл в большой восторг.
Во дворце Филипп IV представил принца жене, но когда тот попробовал обратиться к Изабелле по-французски, та шепнула ему, что этикет запрещает ей разговаривать на родном