Вернувшись в участок, Фабрегас нос к носу столкнулся с Жаном Вемезом. Бывший начальник, судя по всему, успел разузнать последние новости и решил явиться непосредственно к их источнику за дополнительными сведениями.
– Извини, Жан, но при всем уважении к тебе я не могу посвящать тебя в детали расследования.
– Да подожди ты! Я знаю, что у тебя есть подозреваемый и что этот человек может оказаться сыном Виктора. Позволь тебе напомнить, что я практически полностью разрушил свою карьеру из-за поисков этого мальчика, и уж если кто заслуживает быть посвященным во все подробности, так это я!
Фабрегас кипел от возмущения. Эта информация ни в коем случае не должна распространиться. Придется принять жесткие меры, чтобы избежать утечек. Пиолан – городок всего на пять тысяч душ, и любой слух здесь разлетается мгновенно. Последнее, чего хотелось бы капитану, – чтобы все местные жители включились в охоту за воображаемым преступником.
– Позволь мне делать свою работу, – сдержанно сказал он. – У меня пока одни только предположения, и, честно тебе скажу, все они вилами по воде писаны. Все, что я могу тебе сказать, – человека, которого мы ищем, действительно зовут Рафаэль, и он родился в том же году, что и сын Виктора Лессажа. Но, согласись, это не бог весть что. К тому же у нас нет ни одного доказательства, что он причастен к похищению девочек. Все, чего я хочу, – это допросить его.
– Мне-то лапшу на уши не вешай. Не забывай, что я тебя и натаскал. Жюльен, ты ведь не просто так вышел на него? Кто-то дал тебе путеводную ниточку, верно?
Фабрегас сделал глубокий вдох и медленный выдох. Он понимал, что бывший начальник не оставит его в покое так просто, и не мог его в этом винить. На его месте он вел бы себя точно так же.
– Чтобы между нами не возникало разногласий, – сказал он, будто не слышал вопроса, – я попрошу тебя держать Виктора Лессажа подальше от всего этого.
– Но ведь речь идет о его сыне!
– Ты не знаешь этого наверняка, Жан, и я тоже не знаю! Если уж ты считаешь его своим другом, мне кажется, самое меньшее, что ты можешь для него сделать, – это не давать ему ложных надежд, пока все не прояснится.
На это Жан Вемез не нашел что возразить, поскольку и сам с трудом мог поверить в возвращение сына Виктора. Все эти годы у бывшего жандарма только крепла уверенность, что Рафаэль мертв. Она единственная помогала ему поддерживать в себе силы. «Дело близнецов из Пиолана» стало для него бездной, которая полностью его поглотила. Оно разрушило его брак, сильно осложнило отношения с сыном и едва не лишило разума. Если он до сих пор продолжал бороться, то только ради Виктора. Этот человек заслуживал того, чтобы узнать правду.
– Какой