В субботу, когда была гроза. Мартине Глазер

какое-то время он принес ей упаковку малины. Просто так. Он сказал, что некоторые ягоды немного заплесневели, но в основном хорошие.

      – Попробуй.

      Она нашла среди них свежую.

      – Вкусно. Мм, а какая сладкая.

      – Я так и думал, – довольно закивал Стру, – ой, пока я не забыл: не могла бы ты сегодня присмотреть за моим помощником? А то мне скоро надо ехать на собрание в церковь.

      Прежде чем она успела ответить, он сказал:

      – Прекрасно, я сегодня очень доволен тобой, юная леди, очень доволен.

      И, потирая руки, он пошел в свою каморку. Оттуда он вышел только в половине шестого. Уже без рабочей белой куртки, но с тетрадью для помощника.

      – Если проголодаешься, можешь взять сэндвич. И в подсобке есть телефон, можешь позвонить маме, сказать, что задержишься, но помни: ты на работе, звонки только по делу.

      «Как будто ей есть дело до того, во сколько я вернусь, – подумала Касси. – Да и вернулась ли мама сама?» Но она лишь послушно кивнула.

      Закатывая тележки внутрь, Касси заметила помощника: весь сгорбившись, с завязками поверх брючин, в наглухо застегнутой ветровке он сидел на горном велосипеде, который плавно, как будто в замедленной съемке, двигался через площадь в сторону магазина.

      Когда он зашел в помещение, она уже довольно долго ходила по магазину с тетрадкой в руках. Он повесил ветровку на петельку, отыскал Касси в торговом зале, а затем просто следовал за ней как привидение, не говоря ни слова. Ей стало не по себе.

      – Я скоро, ладно?

      – Да.

      Но он продолжал ходить за ней.

      – Может, ты лучше сядешь? В подсобке или за кассой. Когда закончу, я подойду к тебе, хорошо?

      – Да. – Он остановился на мгновение, уставился на белый кафель, но продолжил ходить за Касси по пятам. Когда она наконец отдала ему тетрадь, он сразу же начал читать:

      – Кока-кола лайт, один литр.

      Он стал нервно подниматься на носки своих коричневых ботинок и опускаться.