В глазах Халима горел тот же огонь, что в глазах его сына, однако постепенно он угас, и старый шейх нехотя заключил договор с Шарахаем. Ихсан понятия не имел, как тот смог убедить своих людей прислушаться, но, глядя на Мигира, понимал, что далось это нелегко.
Мигир встал, со скрипом отодвинув стул. Да, тот же огонь… однако этот юнец слишком дерзок, слишком уверен в себе. Неудачное сочетание, многих приведшее к гибели.
– Воинство Безлунной ночи собирается, – бросил он. – Среди темных дюн. У ваших границ. На ваших улицах.
– На наших улицах?
Мигир не обратил внимания на снисходительный тон.
– Так сказал отец. Воинство что-то замышляет в Шарахае. Отец слышал, что они получили какое-то послание прямо у вас под носом, что благодаря этой вещи Короли падут. Он отправил людей перехватить послание, потому что держит слово. Все Кадри держат слово.
– И что же нашли его люди? – откинувшись на спинку стула, спросил Ихсан. Взгляд его был холоден как лед, тающий в кубках.
– Мы не знаем, – неохотно ответил Мигир. – Один из них мертв, другой исчез.
– А что думает твой отец? Что, по его мнению, получило Воинство?
– Мы не знаем, но отец велел передать, что мы продолжим поиски. Он предупредит вас, когда все откроется.
Мигир поклонился, приставив кулак к ладони. Не враждебный жест, но и не та дружественная демонстрация рук.
Ихсан едва сдержал улыбку. Нет, в молодом Мигире пламя не угаснет так просто.
Толован заглянул на веранду, ожидая приказаний, но Ихсан покачал головой, и визирь пропустил уходящего юношу.
– Плодотворно ли прошла ваша беседа с сыном пустыни?
– Она прошла… интересно, Толован.
– Интересно, мой повелитель?
– Вот именно. Забрасывая сеть, никогда не знаешь, что попадется. Но если забрасывать ее часто, обязательно поймаешь хоть что-то.
– Надеюсь, в этот раз вам попалось нечто хорошее.
– Выводы делать рано. – Окинув взглядом стол, Ихсан поднялся на ноги. – Слишком рано.
И все же, шагая ко дворцу, он улыбался.
Глава 14
Семь лет назад…
Чеда встала на колени под окошком на втором этаже аптеки и осторожно выглянула между ставнями. Внизу прошли, весело болтая, три женщины в ярких галабиях: изумрудной, шафранной и желтой, как золотарник.
Они приходили каждую неделю, якобы за притираниями для кожи, а на самом деле за раль шанадом, «летним огнем», – вызывавшим видения наркотиком из редкого кундунского цветка.
За четыре года жизни с Дардзадой Чеда повидала в его аптеке много «лекарств», больше того – сама готовила их, долго и нудно. Может, рецепт придумал Дардазада, но своими грезами эти женщины были обязаны ее тяжелому труду.
Из переулка напротив высунулся Эмре, пристроился за ними, вышагивая на полусогнутых ногах, задрав нос и глупо размахивая руками.
Чеда хихикнула, но замерла от страха,