Определив места для засидки, егерь поторопился вернуться в усадьбу.
Охотники собрались быстро. Разбились на пары – Кольчугин пошел с Кротовым, Тихонов – с Ивановым. Они заранее так распланировали. Тихонов уже общался с Ивановым, ему осталось только дожать мэра. Ну, а Кольчугину лучше всего было пообщаться с Кротовым с глазу на глаз именно в такой располагающей к интимным беседам обстановке, как сидя в кустах в засидке в ожидании появления кабанов.
Обе пары расположились в кустах на видимом расстоянии друг от друга. Моросящий дождь еще больше увеличивал темноту, комары свои зудящим звуком действовали на нервы. Но охотники замерли в ожидании.
И тут Тихонову стрельнула шальная мысль: а что, если подставить Иванова, и таким образом сделать Кротова более сговорчивым? Он поднес к глазам бинокль и высмотрел кустарники, за которыми укрылись Кротов с Кольчугиным. Кольчугин лежал справа, Кротов – слева. Судя по их время от времени открывавшимся ртам, он понял, что они о чем-то разговаривают. И, что было бы логично, скорее всего не об охоте. Тихонов попытался найти и место, где укрылся егерь, но так и не нашел его.
А сам Толмачёв в это время высматривал кабанье стадо. В свободной от бинокля руке он держал манок – звуки поросячьего визга должны были отвлечь хряка от стада и вывести его на нужный пролесок, где устроили засидку охотники. Главное, чтобы ветер не выдал охотников раньше времени: у кабанов неважные зрение и слух, зато обоняние прекрасное; и, если они учуют людей заранее, ни за что не пойдут по этой тропе. С заходом солнца ветер стих, только иногда напоминал о себе маленькими дуновениями. Вот эти самые маленькие, еле заметные и почти всегда непредсказуемые дуновения и доставляют больше всего хлопот и неприятностей для охотников.
Вот и кабаны объявились. Они звери шумные и об их приближении слышно издалека. По тропам кабаны идут весьма быстро и без особых предосторожностей. При подходе кабаньего стада послышался визг подсвинков. Двигаясь по тропе, кабаны особо не осторожничают, но перед межой, разделяющей поле и кустарник, всегда останавливаются и весьма громко тянут ноздрями воздух, и это протяжное сопение слышно издалека.
Стрелять нужно быстро и накоротке, поэтому времени на оценку ситуации остается очень мало. Толмачёв вставил в рот манок и засвистел, точнее завизжал, как подсвинок. Кабан тут же поднял голову и приостановился – мало ли, вдруг какой-то подсвинок отстал или пошел не в ту сторону; остальное стадо со свиньями и подсвинками продолжило путь. Секач был крупный – пудов десять не меньше, высотой в плечах около метра, а длиной – все два, огромные, чуть сточенные клыки торчали в разные стороны. Как раз то, что нужно!
Бесшумно передвигаясь, егерь двигался в сторону пролеска, где ожидали добычу охотники. К счастью, ветер дул параллельно тропе, и вепрь его не учуял. Услышали звук манка и охотники, сразу же вскинули карабины