Разговор свернул с нужной ему темы на обсуждение женских достоинств и недостатков, а слушать про разных там Марик и Параскев ему было совсем неинтересно, да и вовсе ни к чему.
В общем, ничего нового он толком и не узнал, кроме того, что пропал еще один мальчонка, а уж тролль его забрал или другой кто, непонятно совершенно. Ну хоть взвар тут хорош, давненько он такого не пробовал – густой, пряный, сладкий. Хороша была и кулебяка с мясом. Да вот только он сюда не ради взвара с кулебякой топал!
О горном тролле том доподлинно никому ничего известно не было, а если и были те, кто за сокровищами к нему сунуться посмели, то рассказывать они об этом явно не спешили.
А что вообще ему известно?
Дети пропадать начали около четырех месяцев назад. Первой исчезла девочка девяти лет, жившая с родителями в деревеньке Викар. Отец ее все селение на уши поднял, где только ее не искали! Да так и не нашли. Затем пропал мальчик-сирота семи лет из деревни Видар, его особо-то и не разыскивали. После него исчезла девочка двенадцати лет из Альвкеля. Альвкель – не деревня, какой-никакой городок, здесь и чужаку затеряться легче, и найти кого-то сложнее. Вот и девчонку эту не нашли.
А теперь еще вот мальчонка здесь пропал совсем махонький…
И все считают, что это дело рук горного тролля, невесть откуда объявившегося в этих краях. Говорят, ест он детишек. Что ж, может и так, по слухам, эти твари готовы сожрать что угодно. Только вот… а существует ли он вообще, этот тролль? Лет триста назад еще водились они в Бьяртмарских горах, есть тому письменные свидетельства, но с тех пор много воды утекло, и никто этих тварей больше не встречал. Вроде как вымерли все от какого-то неведомого тролльего недуга.
Но и слухи тоже на пустом месте не рождаются. Может, и не тролль, но что-то странное в горах определенно обитает. И, возможно, спускается в предгорья и тащит ребятишек из окрестных деревень. Кстати, Викар, Видар и Альвкель рядом ведь совсем расположены, а вот Белстрам и его родной Кьярни чуть в стороне и там никто еще не пропадал. А значит, то, что крадет детей, обретается в этих краях.
– Что-то я раньше тебя здесь не видела, – к нему за столик подсела девица со светлой косой и в нарядном, украшенном золотой тесьмой, синем сарафане. – Такого пригожего парня я бы обязательно заприметила, – дева подперла изящный подбородок маленьким кулачком и устремила на Дьярви мечтательный взгляд.
– Параскева, иди к нам! К нам! – загалдели двое подвыпивших парней за дальним столом. – Крыс-са… ик! краса ты наша ненаглядная!
– Отстаньте! – с досадой отмахнулась от выпивох «крыс-са ненаглядная» и снова обратилась к Дьярви. – Любят меня здесь, – хихикнула она, изображая смущение. – Параскевой меня зовут. А как тебя кличут?
«Похоже, это и есть та самая Парашка-Распахни-Ворота, которую тут недавно обсуждали, – с неудовольствием подумал Дьярви. – О тролле она мне вряд ли что-то поведать сможет».
– Прости, красавица, мне уже идти пора, – и Дьярви, отставив кружку с недопитым остывшим взваром, поднялся со скамьи.
– Да