Мы придумали много способов для выуживания денег. У нас было волшебное мыло, удаляющее с платьев жирные пятна вместе с кусками материи. Затем у нас было Сум-вата, великое индейское лечебное средство, приготовляемое из травы прерий. Название этой травы Великий Дух открыл во сне своим излюбленным лекарям, Мак-Гарриту и Зильберштейну, чикагским провизорам. Был еще способ выманивания денег у канзасцев, страдающих из-за отсутствия универсальных магазинов. За пятьдесят центов мистер Питерс вручал дамам изящный пакет, завернутый в настоящий японский полушелковый платок. В нем находились шелковые подвязки, сонник, дюжина французских булавок, зубная пломба – все это за пятьдесят центов.
Дела шли великолепно. Мы переезжали с места на место и мирно опустошали благодатный штат Канзас. Джон Том Литтл-Бэр, в полном костюме итальянского предводителя, собирал вокруг себя целые толпы народа. Во время своего пребывания в высшем футбольном колледже он приобрел достаточные познания по риторике и логике, и когда он, стоя в красном фургоне, красноречиво объяснял фермерам страшные болезни и целебные свойства индейского лекарства, то его помощник, Джефф Питерс, не мог достаточно скоро удовлетворить всех жаждущих иметь это снадобье. Однажды вечером мы расположились лагерем у небольшого городка к западу от Салины. Мы всегда разбивали лагерь около ручья, и на это у нас были свои причины. Иногда мы неожиданно быстро распродавали наше лекарство, и тогда предводителю Уши-Хип-До являлся во сне Великий Дух Маниту и приказывал ему наполнить несколько бутылок Сум-вата из первого попавшегося ручья.
Было около десяти часов, и мы только что вернулись после уличного представления. Мы, как всегда, разбили палатку, и я при свете фонаря подсчитывал нашу дневную выручку. Джон Том еще не снял своего индейского наряда и сидел у костра, поджаривая на сковороде бифштексы, в то время как Бинкли кончал драматическую сцену с лошадьми.
Вдруг из-за темных кустов послышался треск, как от петарды, и Джон Том ворча вытащил маленькую пулю, застрявшую в металлических украшениях на его груди. Джон Том прыгнул по направлению выстрела и вернулся, таща за шиворот мальчугана девяти или десяти лет, в бархатном костюмчике, с небольшим никелевым игрушечным ружьем в руке.
– Эй ты, малыш, – сказал Джон Том, – что ты выдумал стрелять из твоей гаубицы? Ты мог бы попасть кому-нибудь в глаз. Выйди-ка сюда, Джефф, и присмотри за бифштексами. Не дай им подгореть,