В следующий вечер Солли должен был отправиться со мною на остров Коней в семь часов. Пробило восемь, а он все не появлялся. Я вышел и нанял кеб. Я чувствовал, что тут что-то неладно.
– Поезжайте сначала в ресторан «Уют» на Третьей Авеню, – сказал я. – А если я не найду его там, то заезжайте в следующие шорные лавки. – И я передал извозчику список.
Как только я подъехал к ресторану, я вспомнил хиромантию и почувствовал по линиям моей ладони, что мне нужно остерегаться высокого, рыжего, коварного человека и что меня ожидает потеря денег.
Солли не было в ресторане, а также и не было гладко причесанной леди.
Я остался ждать. Через час они подъехали в кебе и вышли из него под ручку. Я попросил Солли на пару слов. Он ухмылялся во все лицо, но, очевидно, не я вызвал эту улыбку.
– Она самая удивительная женщина на всем свете, – сказал он.
– Поздравляю, – сказал я. – Но я хотел бы получить теперь мою тысчонку.
– Ну, Люк, – сказал он, – я считаю, что я под твоей опекой не наслаждался райской жизнью. Но я сделаю для тебя все, что только могу, я сделаю все, что могу, – повторил он. – Мисс Скиннер и я повенчались час тому назад. Завтра утром мы уезжаем в Техас.
– Великолепно! – сказал я. – Но к нашим деловым отношениям это не относится. Как насчет моего гонорара?
– Миссис Милльс, – сказал он, – завладела моими деньгами и чеками, за исключением шести серебряных монет. Я ей рассказал, какое у меня с тобою соглашение. Но она заявила, что это нелегальный контракт и что она не заплатит ни одного цента. Но я хочу поступить с тобою честно. У меня на ранчо восемьдесят семь седел, которые я купил во время этой поездки. Когда я вернусь, я выберу шесть самых лучших седел из всей кучи и пошлю их тебе.
– И он прислал вам? – спросил я Лукулла Полька, когда он кончил свой рассказ.
– Прислал. И они такие шикарные, что только королям впору на них ездить. Те шесть седел, которые он мне прислал, должно быть, стоили ему три тысячи долларов. Но где же найти для них покупателя? Кто может их купить, кроме этих азиатских или африканских раджей и князей? Я составил список их всех. Я знаю каждого смуглолицего царька и самого мелкого князька от Миндонао до Каспийского моря.
– Вам приходится очень долго ждать ваших покупателей, – заметил я.
– Теперь они приезжают чаще, – сказал Лукулл. – В наше время как только один из этих дикарей становится настолько цивилизованным, что отменяет закон о сожжении на кострах вдов и не употребляет свою бороду вместо салфетки, он провозглашает себя восточным Рузвельтом и приезжает сюда, чтобы ознакомиться