Всегда похожий сюжет.
Огромные твари.
Бесконечная мгла.
Она в лабиринте из гигантских глыб.
Похожих на куски корабля.
Взгляд вниз: на ногах коралловые коньки.
ВШ! Лезвия оставляют следы на грязном льду.
Но раздается оглушающий рык.
Они ищут ее. Гонятся за ней.
Монстры.
И всегда догоняют.
Всегда забирают во тьму.
Ей негде спрятаться!
Ей никто не поможет.
Только бы проснуться!
И она просыпается.
Идет на тренировку.
Но они снова здесь – в ее видениях.
Рычат.
Зовут.
Но куда?
ВЖ-Ж-Ж! Арина резко застегнула сумку. Тяжело вздохнув, она медленно направилась к двери. Арина медленно-медленно повернула ручку – так ей не хотелось выходить и выслушивать наставления мамы. Железный тусклый скрип сопровождал открывание двери. Услышав разговор, Арина тут же остановилась.
– Зашла на лутц, все шло хорошо, но оттолкнулась, завалилась… – беспокойно бубнила Изабелла Леонидовна.
– Вроде не падала с него, – задумчиво ответила мама.
– Ну зима… зима… Девять месяцев в году Ариша – гениальная фигуристка. А как приходит зима – все валится. Другие дети после таких падений могут вообще больше не прийти на каток. Счастье, что у Аришки такой организм. Все быстро заживает, – подумав, тренерша добавила: – Порой даже слишком быстро. Но… за здоровье баллы не ставят – увы!
– Это точно, – согласилась мама. – А она вам никогда не говорила, что именно с ней происходит зимой?
– Да что происходит – валит элементы один за другим, и всё.
– Но почему? Что ей мешает?
– Не понимаю, о чем вы, – сказала тренер, неуклюже поправив очки, абсолютно точно понимая, о чем говорит мама.
– Может, она что-то слышит или видит? Вы – тренер, вам она больше доверяет чем… мне, – не без нотки грусти сказала мама Арины.
Изабелла Леонидовна, конечно, в деталях помнила искренние испуганные голубые глаза Арины, которые смотрели на несуществующий снег под потолком. Тут же ей на ум пришли и все другие случаи. Их много скопилось за эти годы. То Арина столбенеет прямо посреди выступления, то в панике жмется к бортику. Она точно кого-то видела. Слышала. Но Изабелла Леонидовна списывала это на страх перед исполнением сложных элементов и впечатлительную детскую фантазию. Тем более Арина отличалась от сверстниц невероятной артистичностью. Она проживала свои программы, растворялась в образах. Неудивительно, что иногда она могла заиграться в собственных персонажей.
– Нет, ничего такого не припомню, – тихо произнесла тренер.
Изабелла Леонидовна все-таки солгала. Ложь во спасение. Так она себе это объясняла.
– Но знаете, – взяла инициативу Изабелла Леонидовна, сама долго думавшая об этом, – ведь все из детства, да?
Теперь уже напрягалась мама, неуютно передернув плечами.
– Может… случилось в ее детстве что-то… – продолжала тренер, –