– Эрскин сын Кленнана, старейшина клана Ра́нкен, мистагог мистерии аконитового дракона и староста цеха энергетиков Калопневмы!
Эрскин приложил тыльную сторону правой руки ко лбу, далее ладонь к груди, и опустил руку долу – его предки с предками Спило, насколько было ведомо истории, ничего не делили. По-прежнему углублённый в свиток, который держал перед его носом прихвостень, Пагоно закончил перечень:
– Самбор Пеплинский, сын Мествина, мечник гнёвский, схоласт мистерии янтарного дракона и член братства электротехников Волына!
«Мечник» ухмыльнулся, крутанул ус, и сделал что-то стародавне-учтивое правой рукой, одновременно шагнув назад.
Спило благосклонно кивнул и поманил к себе Самбора и Эрскина:
– Идите поближе к приборам, чтобы мудрость аконитовой и янтарной мистерий просветила наш опыт! Алазо́н, величайший полководец в истории, победитель Мале́ро, и тот имел в учителях мистика Рабдома́нто Фотаго́га, вдохновляемого Дакриодорой…
Рёгнвальд, не посвящённый в мистерии, без большой радости на лице кивнул.
– Так это ты взорвал аэронаос, обратил в бегство Синие Лезвия, и сбил из лука вертолёт? – обратился к Самбору епарх.
– С Лезвиями дело было не совсем так, – объяснил Самбор, – в бегство их обратил Арнгрим, корабельный мальчишка, а я только вызвал главаря на поединок.
– Но вертолёт-то из лука?.. – Он заходил с запада, я сообразил, что у нас стёкла зеркальные, ему мало что видно, ни сквозь стекло, ни в дыры от пуль. На борту случилась бухта сиилапанового троса, на случай неполадок. Я быстро привязал трос к стреле, и как он сделал второй заход, чтоб нас добить, выстрелил в несущий винт. Бухта и пошла мотаться на винт, а к другому концу Эрвиг приспорил разводной ключ. Как ключ долетел до втулки…
Самбор опустил голову, на миг замолчал, и закончил:
– По чести, заслуга за вертолёт – Пальнатоки с Фюна, он принял мою пулю!
– Чести тут на всех достанет, – изрёк епарх. – Мне вот загадка: как разбойники знали, на каком вагоне повезут жалованье дорожного товарищества? Края у нас богатые, беда только, что чужие не украдут, свои разграбят! Может, хоть с энергией вперёд севера прорвёмся… Дальше, Рёгнвальд!
Недовольный уделённым не ему вниманием, лысый изобретатель продолжил объяснения, нарочито обращаясь только к епарху:
– Это датчики заряда в ёмкостях, это магнитометры, это измерители излучения. Следи за стрелками. Магнитное поле и излучение в ходе синтеза записывают и эти самописцы.
Его следующие слова были произнесены уже в поднятый из гнезда на приборной доске микрофон и многократно усилены:
– Готовность к опыту четверть