Я встретилась взглядом с Хенни.
– Я знаю только то, что эта накидка принадлежала маме, а любое напоминание о ней причиняет бабушке боль.
Мне непонятно, почему мама спрятала накидку в матрасе. Она шила ее у всех на виду, собираясь надеть в дорогу, чтобы найти отца. Но она так и не взяла ее с собой.
Я никогда не осознавала этого, пока не обнаружила, что она забыта.
Мое сердце сжимается. Маме не стоило отправляться за отцом. Он не потерялся в лесу. Спустя четыре дня после ее ухода его тело вынесло на берег Мондфлюсса, реки, протекающей через Лощину Гримм. Несчастный случай на рыбалке, сказали нам жители деревни. Тело отца было найдено запутавшимся в сети.
Я сглатываю и вновь копаюсь в сундуке. Что, если бабушка все-таки избавилась от накидки? Мой уникальный шанс спасти маму исчезает, как только я его нахожу.
Я почти дошла до дна, когда наконец мои пальцы натыкаются на незабываемо мягкую ткань накидки. Я расплываюсь в широкой улыбке и вытаскиваю ее.
– Ты нашла ее! – Хенни садится на пол рядом со мной. Она проводит рукой по гладкой ткани накидки. – Она прекрасна. Из турнских овец всегда получается самая лучшая шерсть.
Меня переполняет гордость за профессию, которой занимается моя семья. Шерсть, безусловно, является отличительной чертой накидки. В остальном она простая, с большим капюшоном и длиной до колен. У накидки даже нет подкладки. Я полагаю, мама могла бы пришить меховую подкладку, но отец пропал в теплое время года, так что вполне логично, что она этого не сделала.
– Где на нем вышивка? – Хенни наклоняется. По дороге сюда я рассказала ей, что искала: места на накидке, где я видела звездчатые цветы.
Я переворачиваю ее и нахожу завязки, которыми накидка стягивается у основания капюшона. Здесь по обеим сторонам блестящими нитками вышиты маленькие гроздья звездчатых цветов того же темно-красного оттенка, что и шерсть.
– Мама, должно быть, покрасила накидку корнями звездчатых цветов, – говорю я. – Каким-то образом она поняла, что они обеспечат ей защиту.
Глаза Хенни медленно округляются.
– Значит, ты наденешь ее на следующий День Преданности?
Следующий месяц слишком далеко.
– Я не могу так долго ждать, пока у меня появится шанс стать выбранной. – Моя рука сжимает в кулаке тонкую шерстяную накидку. – Мама сшила ее для меня, – шепчу я, не решаясь высказать это желание громче. Неужели это правда? Неужели все это время она рассчитывала, что я спасу ее? Осознавала ли она, что может не вернуться?
Переплетенная судьба не может быть совпадением.
Судьба…
Пение бабушки доносится сквозь открытые ставни. Хенни замирает.
– Она вернулась!
Я запихиваю накидку в сундук, захлопываю крышку и беру Хенни за руки, мой пульс учащается.
– Ты можешь кое-что для меня сделать?
У нее потеют