Он без конца шутил и очень понятно всё объяснял, так что с ним совершенно не было страшно. Доктор установил мне на зубы специальные пластинки и крючки. Проблема состояла в том, что сначала они очень мешались, в них упирался язык, и говорить стало сложнее.
Когда я пришла в школу, то вместо «Бонжур» у меня получилось «Бозур». Так я и разговаривала, перевирая все звуки, несколько дней, пока не привыкла. Но никто из ребят не смеялся и не передразнивал. Наоборот, весь класс меня всячески поддерживал, так как у многих или уже были брекеты, или они им предстояли в будущем.
Амандин
Преодолев языковой барьер, я начала активно общаться с товарищами по классу. Далеко не для всех французский был родным, поэтому, на самом деле, это происходило довольно легко.
Особенно близко мы сошлись с Амандин – маленькой, худенькой, шустрой и очень живой девочкой с забавной чёлочкой. Вообще-то у Амандин была шикарная копна светло-каштановых кудрявых волос, но ей нравилось выстригать в своей шевелюре именно чёлку. Наверное, так она боролась с тем, чтобы непослушные пряди не лезли постоянно в глаза.
Она невероятно милая, добрая и немного стеснительная. И самая главная хохотушка всего класса. Она настолько заразительно смеётся, что не рассмеяться вслед за ней просто невозможно. Когда Амандин не смеётся, она улыбается. Кажется, я никогда не видела её грустной. Мне бы такой характер!
Папа у неё француз, а мама из Португалии. В какой-то момент мы решили обучать друг друга своим родным языкам через французский. Она старательно повторяла русские слова, а я запоминала португальские.
В результате у нас появился свой небольшой тайный язык, который никто кроме нас не понимал. Здорово было иногда перекинуться фразой, составленной из разных частей. Никто вокруг не мог в точности догадаться, о чём мы общаемся.
Именно благодаря Амандин мне захотелось в будущем учить языки. Когда вырасту, очень хочу научиться говорить на многих и стать полиглоткой.
Агата
Второй моей подружкой стала Агата. Вернее, мы с ней сдружились даже сильнее, чем с Амандин. Просто мы обе скромные и тихие, поэтому сначала у нас было сложнее с общением.
Родители Агаты – валлоны, то есть франкоязычные бельгийцы. Как говорит мой папа, встретить настоящих бельгийцев в Бельгии, особенно в Брюсселе, весьма непросто. Её мама, приятная женщина, работала воспитательницей в младших группах в нашей школе.
Сама Агата тоже очень добрая, мягкая, нежная и ласковая. Внешне ничем особо не выделялась: худенькая, но с круглыми щёчками, среднего роста, светлые волосы чуть ниже плеч. Зато у неё были смешные квадратные