Девушка что-то шепчет своей спутнице, проплывая мимо. В ту же секунду я ловлю заинтересованный взгляд Спенсера. Развернувшись вполоборота, смотрю вслед упорхнувшей парочке и спрашиваю:
– Молча проходим мимо?
Сэм
Я с трудом побеждаю закон гравитации, что едва ли не тянет мою челюсть к полу.
Он расслышал наш шепот или прочитал мысли? Если первое – ну и локаторы! А второе – этот голос в связке с пресловутым взглядом… Бежать бы отсюда скорее, пока пол под ногами не треснул.
Мне не нужно оборачиваться, убеждаясь, что это он: блондинистый демон ленивой поступью шагает в нашу сторону.
Мы с Милли почти одного роста, когда на ногах у нее, как сегодня, стремящиеся к потолку каблуки. Парень уже возле нас, и я стою, наполовину прикрывая Рамирес. Возможно, поэтому принимаю его нагловатое «приветствие» на свой счет:
– Сегодня в семь, бронь в «Дон Кихоте». Надень что-нибудь симпатичное и не опаздывай.
Троица за спиной блондина переглядывается и почти в унисон прячет улыбки. Один даже отворачивается, продолжая подозрительно подрагивать плечами.
Я стреляю взглядом в подругу, выгибаю бровь в вопросительном жесте и читаю по губам:
– Золото.
И тут меня заносит.
– Странно… Сколиоза нет, кривошеи – тоже. А корона не давит? Наверняка же тяжелая.
Я осекаюсь, догадавшись, что и взгляд, и вопрос Люцифера до этой секунды предназначались не мне. Когда глаза, напоминающие ледяные айсберги, встречаются с моими, чувство проникновения в голову становится ярче. Я словно «Титаник», который он так отчаянно хочет потопить.
С достоинством выдержав силу его взгляда, я добавляю:
– Или здороваться не учили?
– Какой прикольный миньон. Рамирес, ты где такой откопала? – блондин с ухмылкой оглядывает меня с головы до ног. – А если потыкать тебя между сиськами, ты пискнешь «банана»?
Нет, придурок, я превращу твои яйца в шакшуку за слишком длинные руки.
– Выдохни, кроха. Вопрос не тебе: я не встречаюсь со школьницами.
Школьница? Кроха?! Мне, конечно, далековато до твоего многоэтажного высочества, но не кроха же, в самом деле!
– С тебя, вижу, пыль прожитых лет сыпется. Взрослый, – я пробегаюсь вдоль рослой фигуры в обратном направлении, и останавливаюсь на светлых волосах. – Ты хоть иногда ее стряхивай. Башка вся седая.
Оттенок блонда у него приближен к светло-русому, но под яркими лампами дневного света в первые секунды и впрямь показался мне пепельным.
Глаза Милли то и дело мечутся от парня к его компании. В какой-то момент я улавливаю невысказанную просьбу в ее взгляде, обращенном к инициатору этой сцены.
– Подвинься, – он бесцеремонно занимает место возле уха Милагрос. – Вдруг у тебя аллергия… на пыль.
Я отступаю на полшага, избегая