– Я, дед в твоей разведке не работаю, поллюций у меня не бывает, через месяц-два без женщины у меня давление под потолок и общее ухудшение здоровья. Мне здоровье важнее, чем все твои ГРУ, КГБ и АБВГД, – Александр плюнул в Неман, повернулся и ушел, кинув шпиону Федосееву на прощание парфянскую стрелу:
– Советские разведчики занимаются онанизмом!
Что разведчик скажешь? Член покажешь, или мой посмотришь?
Летом 1971 года у Черного озера, там, где местные жители побаивались появляться, Михаил Исаевич записывал фамилии советских офицеров, которые диктовал отпускник, служащий Советской Армии Александр Гущин. Десантник не забыл обидных слов об онанизме, поздоровавшись, уколол полковника:
– Органы вербуют с помощью половых органов? Поэтому внутренних дел органы?
– Александр натянуто расхохотался:
– Что разведчик скажешь, член покажешь, или мой посмотришь?
Такими словами часто приветствовал матерого шпиона. Александр не знал, что шпионы совсем не обидчивы, свои слабые стороны норовят приспособить для пользы дела.
Дед Лапа не обижался, он подробно расспрашивал о советских офицерах, которые могли иметь отношение к советской разведке. Что они говорят, как общаются с солдатами, как общаются друг с другом, всё интересовало шпиона.
Сержант Советской армии удил с дедом рыбу и красочно описывал свою службу.
Федосеев пояснил Гущину, что всех важнее это его тренер по стрельбе майор N.
Примечание эксперта: Фамилия майора N изъята из произведения и не упоминается, по соображениям государственной безопасности.
– Можно обратить внимание на полковника Жабина и на генерал майора Лисова, но что они сотрудники ГРУ американцы знают и без нас. Недавно Лисов загубил на крыше мира четырёх парашютистов. На пике Ленина. Теперь у вас в дивизии обретается. Убийца на пике славы, – заметил, как бы, между прочим, Михаил Исаевич, следя за реакцией Гущина.
– Хочешь сказать, что можешь о майоре N переправить информацию за рубеж? – ехидно спросил Александр, но зачем-то оглянулся по сторонам,
– Это тебе не по плечу, дед.
Федосеев промолчал. Он прекрасно понимал игру Гущина, молодой, но хитрый солдат старался оказаться ни при чем, в случае провала.
Начал службу Александр в учебном полку курсантом. Командиром учебной дивизии был генерал майор Халилов. Особисты в дивизии зверствовали. Во времена Сталина люди боялись, что их без цивилизованного суда расстреляют, либо сошлют в ГУЛАГ. Во времена Халилова в семидесятые годы двадцатого века, в советской дивизии, (судя по запискам Федосеева и во всей Советской Армии), был психологический беспредел.
Как только Александр принял присягу, особист перед строем зачитал его письмо малолетней сестренке. С помощью нейролингвистического кодирования мозга Гущина пытались