– Но четыре пункта из всех десяти, в которых ты обвиняешься, – это изнасилования.
– По словам Адаланы, все три женщины пошли навстречу, – заявил Артур. – Ни у одной из них нет физических повреждений. У каждой была возможность убежать. К тому же Адалана сказала, что вернула каждой из них часть денег, так что, когда им компенсируют убытки по страховке, они окажутся даже в выигрыше.
– С их показаниями это не сходится, – возразила Джуди.
– И кому вы поверите? Им или мне?
– Такой вопрос можно было бы задавать, если бы только одна из них противоречила Адалане. Но с ее словами не сходятся все три версии. Ты же понимаешь, что они не были знакомы, не общались.
– Но каждая из них имеет повод не говорить правду.
– Ты-то откуда знаешь, что произошло на самом деле? – поинтересовалась Джуди. – Тебя там не было.
– Но была Адалана, – ответил Артур.
Ни Джуди, ни Гэри не поверили, что жертвы пошли навстречу, они считали, что Артур подавал события так, как их видела Адалана.
– Можно с ней поговорить? – попросил Гэри.
Артур покачал головой.
– За содеянное я запретил ей когда-либо выходить в пятно. Никаких исключений быть не может.
– Тогда, боюсь, мы не сможем поменять заявление, – ответил Гэри. – Невиновен. Невиновен по причине невменяемости.
Артур холодно посмотрел на него и сказал, едва шевеля губами:
– Вы не вправе ссылаться на невменяемость от моего имени.
– Это наш единственный шанс, – сказала Джуди.
– Я не сумасшедший. Тема закрыта.
На следующий день Джуди с Гэри получили очередную записку на желтой бумаге для юридических документов, в которой говорилось, что Уильям С. Миллиган больше не хочет, чтобы они представляли его интересы в суде и что сам будет защищать себя.
– Он опять нас уволил, – сообщил Гэри. – Что скажешь?
– Думаю, что я этого не видела, – ответила Джуди, пряча листок в папку. – Бумаги то и дело теряются, попадают не туда. У нас такая шикарная система архивирования, что его найдут месяцев через шесть-семь.
В течение трех последующих дней три аналогичных письма «попали бог знает куда», и, не получив ответа, Артур, наконец, бросил попытки их уволить.
– Ну, а у нас есть шансы выиграть, если мы объявим его невменяемым? – спросила Джуди.
Гэри закурил трубку, фыркнув, выпустил дым.
– Если Кэролин, Тернер, Коукэн, Хардинг и Уилбур как один заявят, что Билли, по определению штата Огайо, был не в себе во время совершения преступлений, то, думаю, шансы весьма велики.
– Но ты же сам мне говорил, что еще ни один серьезный преступник с множественной личностью не был оправдан под предлогом невменяемости.
– Ну, – протянул Гэри, и сквозь бороду мелькнула ухмылка, –