– Сестрица какая ты красивая! Айда со мной, у нас есть сюрприз! – он ловко подхватил девушку на руки, и она рассмеялась.
Тихон нес Апраксию, а мы открывали перед ними двери. Снаружи нас ждали все жители поместья, а в центре стояло причудливое сооружение. Это было обычное кресло, прикрепленное к трехколесной садовой тачке с ручками. Когда Апраксия увидела это безобразие, она залилась безудержным смехом. Тихон спустился со ступенек и усадил девушку в импровизированную коляску. Апраксия смеялась, а мы катали ее по дорожке туда и обратно. Так продолжалось около 15 минут, после чего Тихон рухнул на траву, обессиленный и довольный. Апраксия выглядела счастливой.
Мы окружили ее, пели поздравительные песни и обнимались. Лидия, Галина, Василий и Степан восхищенно смотрели на нас. Евсевия попыталась и даже смогла сесть рядом с Апраксией. Я взялась за ручки, и вместе с Ариной, Матреной и Марфой мы сдвинули их с места на несколько метров. Тачка перевернулась, и девушки упали завалившись на бок. Апраксия ничуть не расстроилась, ее живой, звонкий смех заражал и подбадривал нас.
– Достаточно. Сейчас все наряды попачкаете, – громко сказал Степан, с улыбкой глядя на нас.
Тихон помог нам подняться, выровнял тачку, поставил туда кресло и попытался закрепить его в прежнем положении. Тем временем Степан подошел к Апраксии и взял ее на руки.
– Я так благодарна вам. Вы скрасили мой день. – Девушка была в восторге.
– Спасибо Софье. Это была ее идея, – ответил Степан.
Они все посмотрели на меня, и я почувствовала себя неловко. Быстро сменив тему, я пригласила всех к столу. Это был прекрасный момент. Мы были как одна большая дружная семья, и несмотря на то, что нас разделяли разные сословия, мы сидели за одним столом.
Все, что я когда-то пережила в этом доме не шло в сравнение с тем, что я чувствовала сейчас. Заслуга ли это Степана или потому, что вся семья Прончищевых мечтала жить дружно, но не могла этого сделать из-за жестокого отца, я не знаю. Но в этот момент все мы были по-настоящему счастливы.
Я вдруг вспомнила о Зенкович, которая причинила мне столько боли и злости, истрепала столько нервов и растревожила мою бедную душу. Может быть, и она узрела то, о чем бесконечно говорит Апраксия, а может, вовсе не думала об этом, и все это лишь стечение обстоятельств. Но как бы то ни было, на этот раз она подарила мне счастливые дни.
Ближе к вечеру мы с Апраксией отправились в особняк. Я переодела ее в домашнее платье и расчесала ее густые светлые волосы. Затем попросила Тихона посадить ее в кресло у окна, чтобы она могла почитать перед сном.
– Спасибо, что скрасила мой день. Мне давно не было так весело, и я перестала думать о том, что не могу ходить.
Ее голос был таким мягким и приятным, что я не могла удержаться, чтобы не улыбнуться.
– Иногда нужно просто повеселиться. Ведь, несмотря ни на что, жизнь все так же прекрасна, как и прежде.
– Почитаем вместе? – предложила мне Апраксия.
Я