Слуги тем временем споро раздвинули столы, организовав по центру зала свободный квадрат. Зрители расступились, а ярл принялся снимать с себя камзол. Следом за камзолом последовала рубаха, и мой противник остался в штанах и сапогах, демонстрируя густо поросший жёстким чёрным волосом мускулистый торс. Руки тоже внушали. Перевитые венами, набухшие от мышц, если такими схватит, пиши пропало. Я тут же сделал в голове пометку, в борьбу с ним не переходить.
Выставив кулаки вперёд, ярл пару раз увесисто махнул ими и ухмыльнулся, глядя прямо мне в глаза. В себе он, похоже, не сомневался. А вот мне что-то царапнуло взгляд. Но что, я пока не понял.
Принялся раздеваться сам. Спасибо Воину, что подтянул мне физуху своим божественным хотением. Да и амброзия, которую я так легкомысленно вылакал, тоже добавила изрядно здоровья, поэтому стыдливо прятать своё тело я не стал, и, скинув мантию, продемонстрировал, что мышцы если и похуже бугрятся, то ненамного.
На лице ярла, да и короля, вылезло одинаковое выражение досадливого разочарования. Похоже, Селестина не особо распространялась на мой счёт и меня считали обычным магом, худым и дистрофичным. В общем, классическим преподом.
Оба магистра-наблюдателя нахмурились и принялись сканировать меня магическим зрением. Я злорадно усмехнулся, ищите, господа, ищите. Только ничего не найдёте. Никаких следов, как они думают, эликсиров усиления.
– Эм, коллега, – с некоторым усилием, перебарывая себя, выдавил один из магистров, – а эта физическая форма, вами, э-э, как была приобретена?
– А это результат благословения Воина, – с удовольствием ответил я, – вот и знак его на плече.
Оба наблюдателя тут же потянулись ко мне, чуть ли не с лупой рассматривая отметину. Затем вынуждены были признать, что да, божественная метка.
“Но как?!” – буквально читалось в глазах короля. На что магистры только пожали плечами, расписываясь в собственном незнании.
Похоже, и этого обо мне Селестина не упоминала. А если упоминала, то пропустили мимо ушей.
Ярл уже не был таким радостным. Что Воин не отмечает кого попало, а равно что моя невеста тоже им отмечена, он знал. Прищурившись, он зацепился взглядом за лёгкую улыбку на моём лице, зло скрипнул зубами, а затем с вызовом произнёс:
– Думаешь, тебя одного отметили боги?!
– Нет, – покачал я головой, показал на Селестину, – ещё у неё есть.
– Воин – не единственный бог, – процедил мужчина сквозь зубы, – и пусть его стезя – война, но другие ничуть его не слабее.
– Хочешь сказать, что кто-то из них отметил и тебя? – приподняв бровь и наклонив голову,