– Я знаю крутых ребят в архитектурном бюро, поставим перед ними задачу сделать из хорошего лучшее. Покрутят, порисуют – вы удивитесь. Обещаю.
– Попытка не пытка. Я прикинул кое-что, но мнение профессионалов всегда интересно. – И всё же в голосе Макара звучит сомнение.
– Пап, я беру финансирование на себя. Твой сын – высокооплачиваемый специалист! – Слава улыбается и выпячивает грудь.
Людовик поддерживает его слова кивком головы.
– Ого, – только и может ответить гордый отец, а мать опять покрывается краской: мой.
Макар провожал гостя до машины и боролся с искушением спросить о деле Прокопия, но вдруг понял, что обижен на старика и хочет услышать разъяснения из его уст. Неужели за все эти годы он не заслужил доверия? Всю ночь потом ворочался, жевал свою обиду. Ларка же, впервые за последние дни, спала как убитая.
Прокопий сам позвонил ему с утра пораньше. Приходи, говорит, большой разговор есть. О как, большой.
Макар накрутит себя так, что Лариса вложит ему в карман таблетки от давления. Ну, мало ли. К деду зайдет с улыбкой, шутками. Как поживаете и всё такое. Прокопий посмотрит на него больными глазами и пальцем укажет на стул: садись.
– Я знаю, что ты знаешь. Хотел сам всё рассказать, когда буду готов. Но как вышло, так вышло.
Макар промолчал.
– Лукас позвонил мне полгода назад.
Макар повел бровями и положил на колени сцепленные в замок руки.
– Я сразу принял решение и долго думал о том, когда вам сообщить. Вы бы отговаривали меня каждый день. Каждый день был бы отравлен предстоящим расставанием.
Макар покачал головой.
– Я старый. Очень старый. Я скоро умру. Не спорь. Этого никто не отменит. И я счастлив, пусть ненадолго, соединиться со своей семьей. Внук, трое правнуков. Я им нужен, я могу быть им полезен. Деньги за дом пойдут на образование детей. Хорошее образование. Они станут большими людьми. Что может быть лучше?
Макар пожал плечами:
– Прокопий, всё и так им бы досталось.
– Не уверен. Ты видел моего родственничка, Артемия. Хотел бы, чтоб он здесь хозяйничал?
– Пожалуй, нет.
– Вот и я тоже. Мои последние дни пройдут в кругу моей семьи, моих потомков. Они не успеют привязаться ко мне, а вы не увидите меня прахом. Не сиди с такой кислой физиономией. Порадуйся за старика.
– Я порадуюсь, дед. Привыкну к этой мысли и порадуюсь. Обидно, что ты думал, будто мы не способны понять значения семьи для тебя.
Прокопий отвел взгляд в сторону.
– Спасибо, что ты был у нас. Когда отъезд?
– Лукас сейчас подъедет и скажет. У меня просьба к тебе.
– Какая?
– Отвези его к Афине.
Дорога к скальному мысу, где Прокопий развеял прах своей дорогой супруги, где когда-то утонул их младший сын, заняла полчаса. Подвижный, непоседливый Лукас успел показать фотографии всей своей семьи: я-то метис, а жена моя гречанка, и сын старший,