– А что потом?
– Потом – ничего. Полицейским не до любовной парочки, которая провела в мотеле уик-энд. Им надо лишь убедиться, что вы те самые, кто находился там в субботу ночью. Вы признаетесь им, что у вас с Шейрон в тот вечер произошла небольшая ссора и что она убежала от вас, а теперь вы снова помирились.
Я покачал головой.
– В такие игры мы не играем.
– Как вас понимать?
– А так, что ни за какие коврижки меня на это не заманишь.
– Послушайте! – воскликнул Аллен. – Риск есть со всеми вытекающими отсюда последствиями, согласен с этим. Вот поэтому я сказал миссис Кул, что готов заплатить тысячу долларов, если вы замените меня на одну ночь и скажете копам, что ничего не знаете и ничего не видели в тот проклятый субботний вечер. И это действительно так, поскольку я тогда и в самом деле ничего не видел и… Разве вы не понимаете? Пока еще неизвестно: убийство это или несчастный случай, и речь просто идет о том, чтобы опросить каждого, кто был в мотеле. Я не могу допустить, чтобы они вышли на меня.
– Кто же вы такой? – спросил я.
– Я Карлетон Аллен.
– А род ваших занятий?
– Инвестиции.
– Тогда отправляйтесь в полицию, – посоветовал я. – Выложите им все спокойненько, как на духу. Пусть там вас допросят, и дайте им побеседовать с Шейрон, вот и конец на этом всем неприятностям. Полицейским вы нужны только для галочки.
Он отчаянно замотал головой и сказал:
– Это мне не подойдет. Я предлагал тысячу, мистер Лэм, а теперь готов заплатить полторы.
Берта так и подпрыгнула в кресле, глаза ее блестели.
– Зачем такие финты? – спросил я. – Почему вы не можете явиться к копам и рассказать все с самого начала без утайки?
– Из-за моей жены, – был ответ.
– При чем здесь она?
– Моя жена – Доун Гетчел.
– Доун Гетчел? – переспросил я. – И все же… – Внезапно я умолк.
– О боже! – воскликнула Берта. – Вы хотите сказать, что она дочь Мэрвина Гетчела?
– Да, именно это!
– Гетчел со всеми своими миллионами мог бы уладить все, что угодно, – заявила Берта. – Он в состоянии…
– Перерезать мне глотку, – закончил за нее Аллен. – Тесть терпеть меня не может, никогда не любил, и… Узнай он об этом – нашему браку каюк… Черт меня дернул так опростоволоситься! В такой переплет мне еще попадать не приходилось! Я и раньше бывал в переделках, но это – конец всему. Хоть стой, хоть падай!
Покачав головой, я обратился к Берте:
– Надо держаться подальше от этого дела.
– Но послушай-ка, Дональд, – принялась она увещевать, – ты же настолько изобретателен. Вряд ли есть то, что тебе не по зубам, стоит только захотеть.
– А это как раз то, чего мне, ну, никак не хочется, – уперся я.
Берта