Но всё-таки она меня всего перецарапала.
Потом ещё кошки приходили. Их впускали жильцы. Дуру со второго этажа знали все кошки округи. Но здесь уж расправа моя была коротка: за шкирятник – и вон из парадного! Еды всё равно не хватит на всех – на меня и на кошек. Значит, кем-то придётся поступиться!
И была ночь. С обычными её подразделениями – с ужасом, темнотой, курсивом, соболезнованиями, двенадцатым кеглем, паллиативами, эндшпилями, халькопиритами, тоской и беспамятством. С последним – так более всего.
День принёс новые впечатления. Вверх-вниз ходили жильцы, я провожал их глазами. Я надеялся увидеть сестру. Почему не приходит сестра? Странно, пора бы ей уже появиться!
Узбек проходил. Два раза один (явно не на работу, узбеки теперь сюда приезжают не для того, чтобы работать), и два раза со всем своим выводком. Узбек теперь сделался покладист при свете дня. Казалось, что он меня не узнаёт. Можно подумать, я изменился.
– Здравствуйте, – говорил узбек. Я сидел на полу на площадке.
– Здравствуй, узбек, – отвечал я тому мрачно.
Собственно, и всё на этом. Узбек пошёл себе дальше.
И в другой раз – та же история.
– Здравствуйте, – сказал мне узбек.
– Что сестра моя? – ответил ему. – Не появлялась ли? Не звонила?
– Ничего не знаю, – заторопился себе узбек.
– Ты – узбек, ты должен знать! – крикнул я.
– Не знаю, не знаю, – забормотал тот.
Он совершенно не страшен – этот узбек; при свете дня узбеки не страшны. И всё-таки, когда придёт время, я вытрясу из него правду. Если прежде не сумею добиться её от тётки. Тётка наверняка знает больше.
Появился Олег Олегович. Выследил меня таки, подлюка! Я был с Олегом Олеговичем груб.
– Что – сестра? – спросил он.
– Сестра и сестра, – сказал я. – Кому какое дело!
– Ты же сказал: встретишься и вернёшься!
– Сказал, – сказал я.
– Ну и… не встретился и не вернулся!
– Не вернулся, – сказал я.
– А теперь здесь сидишь.
– Сижу, – сказал я.
– Давно сидишь.
– Не так, что бы очень.
– И где она?
– Кто?
– Сестра.
– Нет.
– А может, её вообще нет?
– Кого?
– Сестры.
Тут я дал ему в морду. Точно в морду. Иначе не назовёшь.
– Сестра есть, есть! – кричал я и бил Олега Олеговича по скуле. – Она такая… Особенная, особенная!
Олег Олегович много больше меня, он вполне мог спустить меня с лестницы, расквасить мне нос, разбить губу, он мог повалить