Сегодня за обедом кто-то умудрился получить две порции, и Янсон тут же оставил их без ужина. Чёрт с ним, но как он узнал? Всё чаще думается о предателе среди нас, но не хочется в это верить. Герман, конечно, вряд ли стал бы размениваться на такие мелочи, так что сомнения остаются.
4 января 1943 года
Вечером я снова возился с приёмником на чердаке мастерской. Ничего не получается. Вроде всё целое, а работать не хочет. Приёмник старый, двухламповый, с наушниками. Вторая лампа цела, выпрямительная. Скорее всего, основная лампа уже выработалась. Володя обещал попросить Эриха принести новую. Но пока ситуация остаётся без изменений.
На заводской доске объявлений появился приказ, запрещающий немецким рабочим разговаривать с русскими. Что-то случилось, но никто толком не знает, что именно.
Питание всё хуже и хуже. Сегодня Карл, как обычно, попросил у Беспалого гиздопар, и мы с Володей как следует подкрепились. Но мысли о еде не отпускают ни на минуту. О чём бы ни начался разговор, он непременно сводится к еде. Каждый рассказывает о том, как питался до войны, о любимых блюдах, о том, какой вкусной была еда.
Уже много открыток пришло из Харькова, но от мамы всё ни слуху, ни духу. Почему ты молчишь, мама?
Карл поделился новостью, что Ленинград, который находится в блокаде, сейчас не бомбят и не обстреливают, потому что там находятся свыше двух тысяч немецких пленных. Молодцы ленинградцы! Пусть немцы сами кормят своих.
5 января 1943 года
Карл снова достал немного гиздопара, но как добыть его достаточно для всех? Люк на крыше кладовой замуровали, дверь теперь гладкая, петли внутри. Взорвать кладовую нечем. Достать бы слепки с ключей, но Беспалый никогда не расстаётся с ними.
На заводе огромное внимание уделяют технике безопасности. По всему цеху развешаны плакаты, особенно жуткие – в механическом отделении. Там на плакатах изображены женщины с разодранными кожей и волосами, которые слишком близко подошли к сверлильным станкам. Плакаты эти – настоящая выставка ужасов, от которых надолго запоминаются правила безопасности. Для тех, у кого слабые нервы, эта «галерея» – настоящая пытка.
Плакаты на тему экономии встречаются повсюду. Лаконичные надписи "Sparen" – "Экономим" – напоминают о бережливости. На одном плакате рабочий с маслёнкой, из которой капает масло, лениво смотрит на плакат, где изображена такая же сцена, повторяющаяся бесконечно.
Карл рассказал печальную и одновременно ироничную историю: с мостового крана упал крупный гвоздь и убил инженера по технике безопасности, который проходил мимо.
6 января 1943 года
Похоже, я брошу писать. Голод и усталость одолевают, не оставляя сил для дневника. Держусь только благодаря Сигизмунду. Но мои записи – это жалкая писанина. Сигизмунд же, как всегда, удивляет своим мастерством: он читает свои записи вслух, и все слушают с огромным удовольствием.