Записки невольника. Николай Молчаненко

стоит – у немцев праздник. Мы все немного нервничали, думали, что они могут придумать для нас работу, несмотря на их праздники. Но, к нашему удивлению, обошлось спокойно. От нашего "доброго" полицая узнали, что в город сегодня нас не пустят. После обеда несколько ребят, недолго думая, перелезли через проволоку и направились в город, надеясь на удачу. Часа через полтора нас выстроили на проверку, и стало ясно, что кто-то донёс. Кто же? В полицейскую комнату заходил только Герман. Когда зашёл разговор о том, что это его работа, Виктор Егунов, который с Германом в одной комнате живёт, сказал, что Герман всё время лежал с грелкой. Миша тут же взвился: «Вы с ним уже снюхались?» Лишь возраст Миши удержал от того, чтобы началась драка.

      На прошлой неделе был громкий разговор у немцев. Приехал к одному из них брат с фронта, и тот рассказал, что партизаны громят немецкие войска, уничтожают тысячи солдат и технику. Немцы, конечно, возмущаются – как же так, воевать «не по правилам»!

      – Так воевать нельзя, – Карл недовольно кивает, заканчивая рассказ.

      – Конечно, – отвечаю я, – гораздо лучше вторгнуться в чужую страну, убивать беззащитных стариков, детей, женщин, грабить, жечь, угонять молодёжь на каторжные работы.

      Карл задумывается.

      – Алекс, для войны есть фронт.

      – А ваши самолёты ещё до всякого фронта бомбили наши мирные города.

      – Если убивают мирное население, так это расплата за партизан.

      – Ты, Карл, меньше слушай доктора Геббельса. Фашисты считают людьми только немцев.

      Карл качает головой.

      – Это неправда, Гитлер хочет создать хорошую жизнь для всех.

      Я не выдерживаю, голос мой звучит резче:

      – Гитлер ещё до войны начал уничтожать людей. Он устроил концлагеря, начал истреблять евреев, расстреливал, кастрировал.

      Карл с вызовом смотрит на меня:

      – Ты наслушался своей пропаганды, Алекс.

      – Мой милый Карл, Гитлер – зверь. Он уничтожает и наших, и ваших. В России ему будет капут, увидишь.

      Карл вздыхает, но всё же улыбается.

      – Ах, Алекс, Алекс, ты, как всегда, категоричен. Но Гитлер – это сила. Ну, в крайнем случае, он заключит мир.

      – Гитлер не сила, а авантюрист, – отвечаю я твёрдо. – Мира не будет, пока его не уничтожат. Когда началась война, у нас появился плакат, на котором Гитлер свинячьей мордой разрывает пакт о ненападении.

      Карл смеётся и достаёт из портфеля журнал «Arbeitertum»:

      – Вот, смотри, у нас своя пропаганда. – Он показывает на рисунок, где немецкий солдат, шагая обратно в Германию, держит торт с надписью «Украина».

      Я тоже смеюсь:

      – Цыплят по осени считают, Карл!

      Он смеётся в ответ и убирает журнал в портфель, и на мгновение мы оба забываем о том, что нас разделяет.

Будни невольника

      2 января 1943 года

      Год начался неожиданно удачно. Утром, при очередной заливке, которой руководил сам обер-мастер Лоренц, у двух ковшей отказали летки – не закрылись, как полагается.