– Вон оно что. А как получилось, что сын доктора наук Петровского прозябает инженером на рядовой должности? Пусть и в «ЭкоПлане»? Неужели отец не смог пристроить тебя получше?
– Он мог, вы правы. Только я не захотел.
– Отчего так?
– Не желал быть всего лишь «сыном того самого Петровского». Считаю, что если у человека есть голова, он добьется всего сам. Долгим и упорным трудом.
– Ты в это веришь?
– Конечно. А что?
– Да так, вспомнилось. «Была в колхозе лошадь. Больше всех вкалывала, а председателем так и не стала».
– Вы это к чему? И позабыл, напомните, пожалуйста, что такое «колхоз»?
– Не важно. Под ноги смотри, – хмуро бросил Бекетов.
Через час у Николая заболела и спина. Бекетов же пер вперед, будто ему не шел седьмой десяток, а было от силы лет сорок. Петровский, одурев от монотонной ходьбы, начал впадать в забытье. Тело налилось тяжестью, голову тянуло вниз. И только ноги продолжали вышагивать: левой – правой, левой – правой.
Когда ученый внезапно остановился, Коля едва не врезался ему в спину.
– Ты ничего не слышал? – тихо спросил Бекетов.
– Нет, а что? – помотал головой Петровский, стряхивая остатки сна.
– По-моему, за нами уже давно кто-то идет.
– Уверены? – Коля обернулся, напряженно вглядываясь в лес.
– Шорохи какие-то странные.
Николай вслушался. Под порывом ветра шелестела листва, высоко над головой скрипнуло дерево. «Что из этого странное?» – подумалось Коле.
– Ладно, идем, – решился Бекетов, вешая винтовку на грудь. – Только не топай так.
Второй раз ученый замер, увидев взлетающую над лесом птицу. Та поднялась метрах в трехстах спереди. Мужчина напрягся, пальцы скользнули на рукоять затвора.
– Михаил Андреевич? – беспокойство ученого передалось Петровскому. – Это же просто птица.
– Сорока. Что-то спугнуло ее там, впереди. Давай-ка от греха возьмем в сторону!
Густые кусты сменились прогалинами, запахло тиной. Под ногами зачавкало, потянулась зеленая ряска. Холодный резкий ветер принес с собой дождь.
– Болото, – мрачно сказал Бекетов. – Попробуем обойти.
Через минуту впереди мелькнули серые тени. Люди остановились, но тени появились и сзади.
– Волки! Какой бес их принес? – ученый вскинул винтовку, переводя ствол с одного хищника на другого. Звери выходили медленно. Холодные желтые глаза внимательно рассматривали двуногих чужаков.
– Я слышал, что волки обычно не нападают на людей, если их не гонит голод, – напряженно сказал Петровский. – Но если такое случается, то зимой.
– Ты ему это расскажи, – Бекетов кивнул на особенно крупного зверя. Матерый хищник приближался к ним мягким пружинистым шагом. Наклонив голову к земле, он не сводил с людей пристального взгляда. Встретившись глазами с Бекетовым, волк оскалил зубы и издал тихое грозное рычание.
– Не стоит, дружище, – качнув