Я понимала, что от меня, должно быть, ужасно пахнет из-за засохшей крови, но Аврора не жаловалась.
Я не спала и не ела более двух дней и начала ощущать последствия. Мои глаза горели, как будто в них насыпали песок, а живот сильно болел. Аврора ушла обедать ровно семьдесят пять минут назад. Возможно, она снова принесет мне поесть. Еду, к которой я не прикоснусь.
Не потому, что та не была вегетарианской, а потому, что мысль о еде казалась невозможной.
Дверь открылась, но я осталась на своем месте. Вдруг это не Аврора?
– У меня сейчас действительно нет времени играть в куклы, – пробормотал Невио, следуя за Авророй.
Я замерла под кроватью, где пролежала два часа.
– Прости, но я должна была привести его. Он сходил с ума от беспокойства, – произнесла Аврора совершенно несчастным голосом.
– Что? – спросил Невио и замолчал. – Черт.
Он подошел к постели и опустился на колени, затем заглянул под кровать. На его лице отразилось облегчение, и меня охватило чувство вины. Тревога о брате всегда заставляла меня чувствовать себя плохо. Он потянулся ко мне, но я напряглась и отпрянула.
Внезапно он скривился, словно от боли, и горькое осознание ножом прошлось по моему сердцу.
Он растянулся на спине на полу, повернувшись ко мне.
– Дай нам минутку, Рори, и убедись, что нам никто не помешает.
Аврора без колебаний удалилась, неслышно прикрыв за собой дверь. Невио протянул мне руку.
Но я не приняла ее.
Я посмотрела на Невио, в его темные, как мои, глаза. Вот только взгляд был другим. Если черты моего лица – мягкие, то у Невио – суровые.
Я худая и невысокая, а он был высоким и уже накачанным благодаря боевым тренировкам и паркуру.
Я презирала насилие, а Невио нуждался в нем.
– Мы безостановочно искали тебя. Все беспокоятся, Грета. Мы думали, с тобой что-то случилось.
Что-то и правда случилось. То, чего я пока не могу объяснить. У меня язык прилип к небу.
Ощущение налета на языке напомнило мне, что я давно не чистила зубы. При мысли об этом у меня участился пульс.
– Грета?
Я уставилась на брата. Стоило огромных усилий встретиться взглядом с другими людьми, но не с ним.
– Ты боишься меня? – спросил он сдавленным голосом. Мои глаза наполнились слезами. В глубине души я всегда знала, кем был Невио. Я чувствовала.
Но не совсем понимала всю чудовищность ситуации, равно как и то, насколько черной, как смоль, являлась жажда Невио на самом деле. То, что я увидела, чем занимаются он, папа и Нино, открыло мне глаза на жестокую правду, с которой трудно справиться.
– Грета, – проговорил Невио, придвигаясь чуть ближе.
Я взглянула на его ладонь с пересекающимися шрамами. Боль мало что значила для Невио. Ему нравилось чувствовать боль. И причинять ее другим людям.
– Я не боюсь тебя, – ответила я.
Невио расслабился, и на его губах появилась невеселая улыбка.
– Я боюсь того, на что ты способен. И боюсь за людей, которые попадутся