На газоне Бауэн-холла спал усыплённый наркозом саблезубый тигр – огромный и совершенно настоящий.
6
Вопрос времени
Бекки стояла онемев, совершенно сбитая с толку. Вдруг – словно всего этого было ещё мало – она услышала рядом мягкое урчание и почувствовала, как кто-то потёрся о её ногу. То был небольшой коричневый кот, явно оценивший по достоинству её пижаму. Глаза у неё чуть не выскочили из орбит: это был детёныш саблезубого тигра.
– Кыш! – Бекки непроизвольно вскрикнула и несильно отпихнула его ногой. Дядя Перси быстро повернул голову, и Бекки поспешила снова спрятаться за угол. Но было уже поздно.
Её увидели.
Дядя Перси побледнел.
– Боже, – пробормотал он. – Сабиан! Ко мне… БЫСТРО!
Кот оставил Бекки и послушно потрусил к нему. Дядя Перси схватил его и сделал глубокий вдох, прежде чем заговорить.
– Теперь можешь выйти, Бекки.
Бекки вышла из-за своего угла, решительно уставившись в землю.
Джо с неохотой последовал за ней.
– И Джо, я вижу, тут, – резко произнёс дядя Перси. – Ну вы даёте.
– Это он, – Бекки кивнула на Джо. – Он за вами следил.
– Вот и нет, – стал оправдываться Джо – Я, э-э-э… проснулся, пошёл в туалет и вдруг услышал снаружи рычание…
– Ничего, всё в порядке, Джо, – прервал его дядя Перси.
– Это… саблезубый тигр, – заявила Бекки.
Дядя Перси осёкся.
– Да… тигрица. Её зовут Милли. Нарывал зуб сзади – пришлось удалить. – Он слабо улыбнулся и поднял выше плоскогубцы с зубом – словно в доказательство.
– Но… ведь это саблезубый т-тигр? – повторила Бекки.
– Смилодон, если точнее. А этого маленького озорника, детёныша, зовут Сабиан.
– Откуда у вас может быть с-саблезубый тигр? – Её слова были прерваны каким-то рокотом, донёсшимся словно из-под земли.
– Нет, не сейчас… – Дядя Перси обмяк и уронил плоскогубцы себе на ногу. В тот же миг воздух пронизали потоки яркого света.
– Что тут происходит? – закричала Бекки, прикрывая глаза рукой.
Земля вокруг сотряслась, как будто от удара молнии. И снова наступила тишина. Бекки медленно отняла руку от глаз и ахнула. На газоне перед ними стоял молочный фургон.
Бекки стояла неподвижно, как статуя, уставившись на фургон. На месте водителя сидел коренастый человек лет сорока, в зелёном гоночном блейзере[6] с галстуком. Его светлые волосы были зачесаны назад и напомажены воском, так что круглая голова напоминала большой рождественский шар.
– Приветствую тебя, старина Перси. Что это стряслось с Милли?
– Вечер добрый, Кит, – смущённо произнёс дядя Перси. – Милли в порядке, просто ещё не отошла от наркоза. Зуб удаляли.
– А, ну понятно, – сказал путешественник. – Кто ещё, кроме тебя, согласился бы положить на операционный стол двенадцатитысячелетнюю тигрицу. – Его двойной подбородок затрясся от