– Но я…
– Ты и так прекрасна, Сандра. Не позволяй никому пошатнуть твою уверенность в этом.
– Тогда почему ты меня отвергаешь? – требовательно спросила она.
На мгновение мне захотелось выпалить ложь, но правда… та правда, которую я не осмеливался произносить вслух долгие годы, на удивление легко соскользнула с губ:
– Потому что мое сердце принадлежит другой женщине, – уверенно ответил, глядя Сандре в глаза, в которых теперь читалось потрясение, неверие и отблески боли. – Наш брак стал бы простой формальностью. Мы могли бы быть друзьями и сексуальными партнерами. На этом все.
– Может, меня это устраивает, – донесся до меня ее робкий ответ.
– Не обманывай себя. Ты, как и все, хочешь счастья и любви. Но я не смогу тебе дать ни того, ни другого.
– Так почему же ты не с ней? – злобно спросила Сандра, утирая со щек новые дорожки слез.
Перед глазами мелькнуло письмо Томаса, а на плечи с новой силой навалился груз ответственности и вины. Я провел рукой по лицу и пробормотал себе под нос:
– Потому что я идиот.
– Что? – переспросила она, не расслышав.
– Потому что сделал неверный выбор, – ответил я, вновь встречаясь с ней взглядом. – Но отказываюсь повторять ошибку. Поэтому и расторгаю нашу с тобой помолвку.
Сандра шумно втянула носом воздух, поджала губы и стиснула кулаки, очевидно, пытаясь не дать пролиться новому потоку слез. Но безуспешно… щеки ее вновь омыли соленые дорожки.
Дрожащей рукой она потянулась к кольцу, которое я подарил ей в честь помолвки.
– Не надо, – покачал головой я. – Мне оно не нужно. Оставь или выкинь. На твое усмотрение.
Посчитав, что разговор на этом следует закончить, я поднялся и направился к выходу, на ходу бросив:
– Сообщи, когда соберешься обратно в Нью-Йорк. Я покрою расходы на перелет и отель.
Уже у самой двери услышал, как Сандра произнесла:
– Я завидую ей.
Нахмурившись, обернулся и спросил:
– Кому?
– Той, кому принадлежит твое сердце, – растянув губы в печальной улыбке, ответила дочка Роберта. – Я бы многое отдала, чтобы оказаться на ее месте.
Усмехнувшись, я покинул номер Сандры, невольно подумав, что Николетте впору сочувствовать, а не завидовать. Моя любовь принесла ей одни потери.
В офис я вернулся поздним вечером, когда основная часть сотрудников уже разошлась по домам.
Расположившись в кабинете с бокалом виски и в окружении всей информации, что у нас имелась на мстителя, я ломал голову, пытаясь отыскать следы, которые мы могли упустить.
Передо мной лежали фотографии, сломанный кулон, результаты анализов крови, найденной на складе после первого нападения, принадлежавшей исключительно нашим парням. На ноутбуке открыты файлы с записями камер видеонаблюдения. Но все это заводило нас в тупик…
– Что мы упускаем? – произнес я, нарушив воцарившуюся тишину и лихорадочно окидывая