– Батька сказал с поезда не сходить. До самой столицы чтоб из вагона никуда.
– Так со мной же, – опешил на миг Билый, поправляя черкеску. – Да и как он узнает?
Брат встрепенулся, но потом снова сник:
– Ни.
– «Ни», – передразнил Микола Михася и покосился на городских важных господ, представившихся купцами Смирновыми, соседей по купе. Выходило, снова конфуз. Ведь договорились же теперь только по-русски говорить. Старший мужчина поправил золотое пенсне и продолжил читать «Губернские приморские новости». Молодой человек, представленный племянником и первым помощником в магазине, взялся за соломенную шляпу, видно тоже собираясь выйти на перрон покурить в теньке тополей папироску. Чудной у него был полосатый жилет. В глаза сразу бросался. Из кармашка свисала серебряная цепочка часов. Приказчик, да и только. Сразу видно, торговое дело у купцов процветает.
– Жди тогда. Потом в ресторан тебя поведу. Чаю с лимоном отведаем.
Михась важно закивал, мамка, конечно, снеди всякой положила, как на всю станицу, однако в ресторан сходить надо – поучиться лишний раз манерам да на красивых городских дам поглазеть. Чудно выглядели, не в платках, бледнючие, будто знойного солнца не знавшие, упрятанные в кружева невесомых светлых, а то и белых платьев, – всем своим видом показывающие, что из другого мира. Сказочные лебеди, да и только. Об одной мысли о таких женщинах сердце начинало трепетать. Раньше так дыхание перехватывало, когда породистых кобылиц видел или стоял на краю утеса, любуясь чудесами природы.
Теперь радость жизни ощущалась в каждом миге, предвещая, что все самое таинственное и загадочное ждет впереди.
Стоило Миколе выйти из купе, как за ним следом шмыгнул и младший из Смирновых. Проскользнул вороватой тенью, поступью осторожной, чем немало подивил казачонка: откуда такая неблагородная походка? Из купцов богатых вроде – всю дорогу сидят напыщенными индюками, того и гляди за речью да за манерами. Но сообразить ничего далее не успел, так как купец бывалый, газеткой прошуршав, свернул листы и, прокашлявшись, вымолвил:
– Что же вы, Михаил, всё молчите. Рассказали бы, как в станице живете, чем у вас там молодежь занимается, как досуг проводите.
– Хорошо живем! – выпалил Михась и заулыбался, вспоминая родные степи, горы да реку бурную. – Молодежи у нас раздолье: дела сделал на базу, да в плавни.
– Что же вы там делаете? В плавнях-то?
– Так охотимся! – оскалился Михайло, не уточняя на кого: на горцев или кабанов. – Знатное, знаете, занятие получается, увлекательное, – добавил юноша, подумав. – Нам очень нравится.
– Знатное, – повторил задумчиво господин Смирнов, блеснув золотым песне. – В столицу едете впервые?
– Я – да, а брат мой нет, бывал там.
– Строгий он у вас, Михаил. Грозный. На службу?
– А куда ж еще! – оскалился привычно Михась. – Вы моего отца не видели. Вот он строгий и