Ведовское. Наследие Гневояра. Дарья Сафронова

рядах, по цепочке передавали услышанное дальше. Мужчина с недобрым взглядом поморщился, услышав обрывки фраз, он окинул толпу внимательным взглядом, словно пытаясь кого-то высмотреть. И тут в поле его зрения попала Маша, которую он, по всей видимости, до этого не замечал. Незнакомец сделал шаг навстречу девочке, но бабушка решительно преградила ему дорогу. Несколько мгновений ничего не происходило. Мужчина и женщина яростно взирали друг на друга, храня молчание. По толпе вновь пронесся шепоток: Голицына! В этот раз комментарии были неуверенные, словно, говорившие боялись высказать догадки вслух. Тем временем мать мальчика, наконец, выпустила сына из своих объятий и что есть мочи закричала:

      – Стража!

      Ответом на ее зов было появление нескольких десятков ведунов в черных одеяниях с развевающимися за плечами плащами и скрытыми в широких капюшонах лицах. Их взгляды были устремлены к мужчине, который вновь скрестил руки на груди. Он отрицательно мотнул головой, давая понять, что пока их присутствие не является необходимым.

      – Это ты все подстроил, – голос бабушки прозвучал ровно, но Маша готова была поклясться, что впервые в жизни слышит эти стальные нотки. – Воюешь с детьми – ниже падать некуда!

      По лицу мужчины пробежала судорога, всего лишь на одно мгновение во взгляде промелькнула растерянность, и лицо стало непроницаемым.

      – Будь добра, прекрати бросаться обвинениями, основанными лишь на твоих догадках, – зло прошипел он.

      – Карусель явно заколдовали, Глеб Андреевич, – подал голос старичок в пенсне, тот самый, что указал девочкам на злополучную голубую лодочку. Вид у него был обескураженный и взволнованный.

      – Проверить, – не глядя, бросил в сторону стражников мужчина. Несколько темных фигур молниями метнулись в сторону лодки.

      – Это ты подстроил, Плут, – бабушкин голос показался Маше чужим.

      – Спешу напомнить, что на карусели катался мой сын. И он так же мог погибнуть! – скрывать раздражение говоривший больше не считал нужным. – Не думаю, что кто-то будет накладывать зловредные чары с целью убийства никому не известной девчонки, и при этом рисковать жизнью наследника царства.

      Ответить Ольге он не дал, развернулся в сторону жены с сыном, бросив короткое:

      – Уходим! – и направился восвояси. Женщина, крепко сжимающая запястье мальчика, двинулась следом. Трое человек в черном тенью скользнули за семейством. Толпа, словно по команде, расступилась, образовав широкий проход уходившим. Люди отводили взгляд, стараясь не смотреть в сторону идущих.

      – Все хорошо, Машенька, – прошептала бабушка, сжимая внучкины плечи. Она, пожалуй, единственная из присутствующих не боялась смотреть на уходящих.

      – Кто это, бабушка? – спросила Маша, но ее вопрос остался без ответа. К ним стремительно подошли мать и дочь Феодоровские. Женщины обменялись